Анна всю жизнь живет в своей деревне, что раскинулась на берегу небольшой речки Боярки. Видимо раньше бояре здесь жили или через речку переправлялись, но вот почему-то так и называется она. Сколько себя помнит Анна и девчонкой и сейчас в возрасте, дети всегда летом плескаются и купаются в реке, только визг и крики стоят над Бояркой.
Дом Анны стоит на берегу и окнами смотрит на речку, виден мост, через который сейчас едут на машинах, на мотоциклах и велосипедах, кто на чем, а раньше большинство на лошадях, так рассказывали ей родители.
Замуж она вышла за местного парня Ивана, был он не красавец, встречались недолго, поженились быстро. Когда она сообщила родителям, что Иван предложил ей замуж, мать сразу сказала:
— Выходи за Ивана, а что тут думать, он хозяйственный.
— Мама, он не красивый, нос картошкой, бесцветный какой-то, волосы, как солома.
— Дочка, а что толку с красивых, они только и поглядывают на других, а этот верный будет. Выходи, да и в деревне не много женихов, так что копаться в них не приходится. Предложил — выходи.
Жили в доме бабушки Анны, которая давно ушла вслед за своим дедом, мало они прожили. Иван и правда был рукодельный, подремонтировал дом, крышу новую покрыл, баню новую поставил. Родилась у них дочка Верочка. Подрастая, дочка все больше становилась похожа на отца. Когда ей исполнилось пять лет, вдруг Иван уехал на заработки в город. В деревне работы почти не было, денег мало. Вначале приезжал, привозил денег, но со временем он заимел там вторую семью, да так и остался.
Вот и не сложилась личная жизнь Анны, надеялась, хоть у дочки все сложится. Однажды на деревенском празднике вдруг к Анне подошел разухабистый Николай, красивый мужик с крупными кудрями, с шутками-прибаутками, любитель гулянок. Анна приняла его ухаживания и через год снова родила дочку Аринку. Но счастье было недолгим, Николай после очередной гулянки ехал на мотоцикле через Боярку, да и упал в реку вместе с мотоциклом. Придавил его мотоцикл, не смог выбраться Николай, так и остался в реке. Овдовевшая Анна замуж больше не выходила, не за кого, да не зачем, не везет и не везет, так решила она.
Старшая дочка Вера росла некрасивой. В деревне все её называли страшненькой. Даже в школе дети дразнили её, подруг у неё не было, но училась хорошо. Школу окончила чуть ли не с отличием, но поступать никуда не решилась:
— Меня здесь дразнят из-за моей внешности, а в городе там совсем заклюют. Лучше буду я здесь, в деревне жить и работать. Мне предлагают учетчицей работать на ферме, вот и пойду, — говорила она матери. – Видимо у меня судьба такая, Господь определил мне её.
Мать не соглашалась с ней, но и настаивать не стала. Зато младшая Аринка росла красавицей, как будто с картинки сошла. Удалась в отца и с детства затмевала сверстниц своей красотой. Когда выросла, парни табунами ходили вокруг неё, а она вертела ими, как хотела. Анна её предупреждала:
— Дочка, слишком часто меняешь ты парней, это до добра не доведет, будь серьезней. Не туда ты свою красоту направляешь. С твоей красотой можно в городе мужа самостоятельного найти, устроить свою жизнь, как положено. А дочка только смеялась:
— Я должна и за себя, и за Верку отлюбить. Сестра вон сидит дома, что в этом тоже хорошего?
— Аринка, а если в подоле принесешь, крутишься-вертишься? – сетовала мать.
— Ну и ничего, отдам Верке, пусть воспитывает. На неё все равно никто не позарится, страшная она у нас.
Кровь Николая бурлила в Аринке, была такая же шебутная, школу еле-еле окончила и подалась в город. Нет, она не училась, просто жила, где работала, никто не знал, денег у матери не просила. В деревню приезжала редко, но всегда была одета хорошо.
Однажды приехала домой притихшая, и сообщила матери:
— Беременная я. Срок еще маленький, но рожать буду. Мужа нет.
И родила бы без мужа, в деревне конечно это считалось позором, сплетни летали бы над деревней. Но так случилось, что буквально через две недели, Аринка уже сообщила матери, что встречается с Мишкой, их соседом. Мишка — парень тихий и скромный, добрый, буквально полгода назад пришел из армии, работает водителем на грузовой «Газели», а когда служил в армии, умерла у него мать, приезжал на похороны. Теперь живет один в родительском доме, отца нет, он его и не знает. Из родни у него только тетка, сестра матери живет на другом конце деревни, но общаются редко.
Арина быстро его прибрала к рукам, поженились и родила она ему сына Антошку. Михаил конечно не знал, что сын не его, он всей душой полюбил сына, хотя деревенские кумушку и намекали, что сын не его, ответ от него был один:
— Антошка мой сын, чей же еще может быть? Наш сын с Ариной, Антон Михайлович он, — и с радостью возился с малышом, помогал Арине.
Старался сам купать сына, часто сам кормил его, стирал пеленки и распашонки, оберегал свою красавицу-Арину. Жена из Арины была так себе, когда он уходил на работу, она подкидывала двухмесячного малыша матери и сестре, при этом говорила:
— Не дает мне Антошка домашние дела делать, — оставляла сына и уходила.
Часто Михаил, приходя с работы, дома жену не заставал и шел к теще забирать сына. Арина появлялась поздно вечером, а то и под утром под хмельком. Михаил скрывал от всех её поведение, но деревня, есть деревня, здесь все на виду. Даже, если жена и не объясняла, где она бывает, ему все равно рассказывали, еще и домысливали. Как бы там ни было, но он молчал, теще не жаловался, а та и сама все видела и знала.
И однажды Арина совсем не появилась дома. Придя с работы, Михаил застал только записку на столе, написанную коряво и небрежно: «Меня не ищи, я тебя бросила и сына тоже. Не нужны вы мне. Антошку можешь отдать в детдом, или лучше сестре моей Верке, скажи, что дарю я ей сына. Он не твой сын, так что не радуйся».
Михаил долго сидел, переживал, обхватив голову руками, но потом направился к теще в соседний дом. Молча отдал письмо Анне:
— Что мне теперь делать, мама? – так он сразу называл тещу.
— Миша, не ищи её, и не горюй особо. Ну такая она шебутная, никто ей не нужен. Антошку мы никому не отдадим, вырастим и воспитаем, ребенок здесь не при чем. Он и правда не твой сын, замуж за тебя она пошла уже беременная, на маленьком сроке, поэтому так скоро поженились, — смахивая слезу, говорила Анна.
— Антошка, мой сын! Мой, и я его очень люблю, и всегда будет мой, — твердил Михаил.
Теперь каждый вечер после работы он спешил в дом к Анне и Вере. Там он был накормлен, обстиран, а он с удовольствием гулял с сыном, возился с ним, помогал женщинам по хозяйству. Все-таки в деревне в доме нужны мужские руки. Вера всем сердцем полюбила Антошку, она его с рук не спускала, баловала, а когда она держала его на руках, становилась от радости и счастья одухотворенной и симпатичной.
Михаил несколько раз ловил себя на том, что вглядывался в лицо Веры, как она менялась с Антошкой, заботилась и всю свою любовь отдавала мальчишке. А она поначалу стеснялась от его внимательного взгляда, боялась оттолкнуть его от себя, потому что все давно убедили её, что она некрасивая. Хотя на самом деле она была обыкновенная деревенская женщина.
Когда Антошке было около двух лет, пришло письмо от Арины из мест не столь отдаленных. Писала матери, что она связалась с компанией в городе, что-то прибрали к рукам, и вот результат. Просила мать, чтобы та ей передавала что-нибудь повкусней. Писала, что выйдет не скоро, а о сыне даже не спросила. Анна порвала письмо на мелкие кусочки и сожгла в печке.
— Никаких передачек от меня ей не будет. Пусть живет, как хочет. Сама себе выбрала дорогу.
Антошка рос замечательным парнишкой, ему уже шесть лет, Михаила называет папой, а Веру мамой. Однажды летом, искупавшись в речке с сыном, Михаил возвращался, держа за руку мальчика, и уже во дворе тещи, Антошка вдруг спросил:
— Папа, а почему ты уходишь от нас домой каждый вечер? Ты что совсем не любишь нас с мамой? Оставайся с нами.
Подняв глаза, Михаил увидел на крыльце побледневшую Веру, та все слышала. Смутившись и немного помолчав от такого неловкого вопроса сына, Михаил, глядя на Веру вдруг сказал:
— А что и правда, не порядок! Родители должны вместе воспитывать сына. Мама Вера, ты не против, если мы будем жить все вместе? Я давно уже хотел тебя спросить об этом, но все как-то не решаюсь. Может ты согласишься стать мне женой? А то даже Антошка уже понял, — топтался неловко на месте Михаил, и смотрел на Веру, а Антошка запрыгал, хлопая в ладоши.
— Я согласен, я согласен, и ты мама, соглашайся.
Вера кивала головой и улыбалась, а позади стояла Анна и вытирала рукой слезы.
— Ну вот и все встало на свои места, я очень рада, а то все вокруг, да около. Михаил, ты давно уже мой сын, я к тебе так отношусь, да и ты тоже ко мне относишься с уважением, я все чувствую, спасибо тебе.
Вот так благодаря Антошке, образовалась новая семья. Вера очень изменилась, глаза блестят, какая-то женственность и мягкость появилась в её движениях. Она любит, и она любима, на лице улыбка. А через год в доме Михаила появилась маленькая дочка. Михаил с Антошкой встречали маму из роддома с цветами, Вера передала ему крохотный розовый сверток. Михаил нежно держал в руках свою дочку, сестренку Антошки. А Вера счастливая и почти красивая смотрела на своих родных и близких, ради которых стоит жить, она взглянула наверх и прошептала: — Благодарю тебя, Господи! Благодарю, что ты подарил мне такую радость.