— Бабуля, я больше так не могу.
— Терпи, внуча, Бог велел терпеть.
— Но они наглеют с каждым днём!
— А что ты сделаешь? Ничего. Это же родня, — сказала бабушка Аня, разведя руки в стороны.
***
— Тётя Марина, поесть чего-нибудь не найдётся? — спросила Рита, заглядывая на кухню.
— Тебя мама твоя не кормит вообще? — Марина упёрла руки в боки и повернулась к девочке.
— Ну, тётя Марина, ну у вас тут пирожки разные, мясо запечённое, а мама всё гречку варит и брокколи с цветной капустой. Я терпеть не могу брокколи.
— Ладно, садись, раз пришла. Брокколи сама не люблю, — сказала Марина, накладывая в тарелку девочке мясо с картошкой-пюре. — Исправила двойку по биологии?
— Угу, — проговорила девочка с набитым ртом. — Он меня к доске вызвал, я и рассказала, что мы вчера с тобой учили, ну таблицу эту, помнишь…
Послышался звонок в дверь. Бабушка Аня, неспешно шаркая своими тёплыми меховыми тапочками, пошла в коридор и открыла дверь. Через минуту в кухню вошла Дана.
— Здравствуй, тётя Марина! — девушка обняла Марину и присела на краешек стула. — Вкусно пахнет…
— Положить? — с улыбкой спросила Марина. И не дожидаясь ответа, достала тарелку и стала накладывать еду. — Как дела? Ты опять волонтёрством в выходные будешь заниматься? А отдыхать когда? Похудела, осунулась, одни глаза остались!
— Марина! — послышался из комнаты голос бабушки Ани. — Никитка проснулся.
— Всё, девочки, ешьте, а я побежала к сыну, — сказала Марина, на ходу снимая фартук.
«Боже мой, какая круговерть, я так больше не могу, — думала Марина, ловко переодевая двухмесячного сына Никиту. — И всё на мне!»
— Ты за Ромкой? — спросила бабушка Аня, когда через полчаса Марина выкатывала Никиту в коляске через порог на лестничную площадку. Девочки сидели на кухне и чаёвничали.
— Да. Мы и так позже всех забрали его вчера. Воспитатель ругается. Пойду. Потом на площадке немножко погуляем и придём.
— Идите с Богом, — сказала бабушка и перекрестила их.
Вечером, когда с работы пришёл муж Эдик от ужина мало что осталось. Уставшая Марина, после укладывания спать сыновей, застала его на кухне, доедающего сливовый пирог. На большой тарелке от пирога были только крошки.
— Ты что? А суп? А мясо с картошкой? — всплеснула руками Марина.
— Суп я поел, а мяса нет, противень пустой стоял. И пирога только последний кусочек лежал. Я его и съел.
— Ну что ты будешь делать?! Я для кого готовлю? Твоя бывшая совсем обнаглела. Они приходят вроде как к тебе. Но тебя-то целый день нет, ты на работе и они это прекрасно знают! И приходят они ко мне. Поесть. Это твои дочери, между прочим. Ко мне они не имеют никакого отношения! Поговори с ними! — сокрушалась Марина. Она устала за день, ноги прямо подкашивались. Двигаться вообще не хотелось. Но ещё нужно было помочь искупаться бабушке. И это тоже была не её бабушка, а бабушка мужа.
— Ты всех на меня повесил! Я устала!
— Ну, Марин, ну не сердись. Я не могу девчонками запретить приходить, оно мои дети. А бабуля… Ну, мы же в её квартире живём… Вот накопим на свою…
— И что? Бросим бабу Аню? Как ты себе это представляешь?! Я себе этого не прощу!
Бабушка, слыша этот разговор из своей комнаты, горестно вздыхала и думала о том, что внуку повезло со второй женой, не то, что с первой. Но из-за доброты Марины на ней ездят все, кому не лень. Ей было жаль жену внука, и поэтому она старалась по возможности ей помогать.
…Когда Эдик развёлся со своей первой женой Светланой, их дочерям было: Рите десять, а Дане тринадцать лет. Алименты он исправно платил, а так же регулярно виделся с дочерьми. А потом, когда женился на Марине они и вовсе стали сами приходить почти каждый день. Это происходило потому, что дома у них не было так уютно и сытно.
Одна из причин, по которой и развёлся Эдик с первой женой: её никогда не было дома, она всегда была чем-то занята. То подруги у неё, то поездки, то покупки. Готовить, убираться и заниматься с детьми ей было некогда. Она быстро перепоручила эти дела мужу, но всё оказалось не так просто. Вскоре обнаружилось, что она много времени проводила с мужчиной, пока муж был на работе, а дети сидели одни дома и пытались себе состряпать обед. Супруги разругались и разошлись. Дети остались с матерью.
Светлана свои похождения продолжила. Она меняла мужчин чуть ли не каждый месяц и всё так же почти не появлялась дома.
— Девочки у меня уже взрослые, самостоятельные, нечего за мамин подол держаться! Пусть сами готовят и убирают. Я им что? Горничная и кухарка? — заявляла Светлана бывшему мужу. Однако деньги на питание и покупку разных нужных вещей дочерям она брала у него весьма охотно. Только шли они похоже не на то. Эдик злился, ругался, но ничего поделать не мог. Девочки и правда уже выросли, да и жена она ему бывшая, что с неё можно требовать? Дана уже училась в колледже, Рита оканчивала школу и тоже собиралась поступать. А Светлана всё пыталась устроить свою личную жизнь.
Марина пожалела девчонок и как то пару раз покормила их ужином, а потом это стало происходить систематически. Бабушки (мать Эдика и Светланы) жили в другом городе и мало интересовались внучками. А хлебосольная Марина была прямо под боком. Не беда, что у неё было двое своих детей: двухмесячный Никита и шестилетний Рома. Зато в том доме всегда пахло пирогами, и было уютно.
Трёхкомнатная квартира, в которой они жили, принадлежала бабушке Эдика. Она была совсем пожилая, на улицу уже не выходила и ей требовалась помощь, вот баба Аня и предложила молодым жить у неё. Марина и Эдик согласились, но в планах у них было приобретение своей квартиры. У Марины дома с родителями жили ещё двое детей, младшие братья Марины. А Эдик, уйдя от Светланы, снимал комнату. Поэтому, конечно же, предложение бабушки всех устроило. Только основные трудности легли на Маринины плечи.
***
— Ох, девчата, Марину-то в больницу увезли, до Эдика никак не дозвонюсь, что делать не знаю, — со слезами говорила бабушка Аня.
Случилось всё внезапно. У Марины приключился приступ аппендицита и скорая, которую вызвала для неё бабушка, быстро умчала женщину в больницу. Крохотный Никитка остался на попечении старушки. Хорошо, что Марина докармливала его смесью и бабуля видела, как она её разводила. Кое-как ей удалось накормить малыша, и он крепко спал в своей кроватке. Только бабушка присела отдохнуть и в сотый раз стала набирать номер внука, как позвонили в дверь. Пришли правнучки Дана и Рита.
Бабушка Аня рассказала им обо всём, что случилось, поминутно вытирая набегающие слёзы.
— Не переживай, бабушка! Папа скоро придёт с работы, а мы тебе поможем! Сейчас ужин приготовим, да Рита? — сказала Дана, обнимая прабабушку.
— Ага! Я умею варить пюре и суп. Яичницу могу. Бабуль, хочешь яичницу?
— В морозилке котлеты! — сообщила Дана, копаясь в ящике для заморозки продуктов. — Сейчас разморозим и пожарим.
— Какие молодцы девочки! — улыбнулась бабушка, держа в руке телефон. — Вот! Дозвонилась до отца вашего…
Эдик, услышав новость, тут же примчался, отпросившись с работы, попутно забежав в детский сад и забрав Рому. Дом снова наполнился шумом и детскими голосами. Не было только Марины, за которую все очень волновались. К счастью операция прошла успешно и она уже приходила в себя, находясь в больничной палате.
На следующий день её навестил Эдик и рассказал о том, что происходит дома.
— Бабулечка, милая… — слабо улыбнулась Марина, — Спасибо ей! Когда у меня заболел живот, я до последнего не хотела вызывать скорую, потому что всё думала о том, что с Никиткой-то делать? А баба Аня вызвала. И с Никиткой справилась. А девчонки-то молодцы какие! Что, говоришь? И убрались даже, и сготовили? С ума сойти! А домой-то они к себе вернулись или совсем у нас поселились? Мать же волноваться будет.
— Не будет, — мрачно проговорил Эдик и тяжело вздохнул. — Дана мне сказала, что мать частенько не ночует дома. Так что девочки там одни кукуют. Вот так-то…
Марина подумала о том, что зря она когда-то считала дочерей мужа наглыми. Они оказались не наглые, они были просто никому не нужные и не знали куда прибиться. И хорошо даже, что они «прибились» к ним, а ведь могли связаться с дурной компанией. Как можно так равнодушно относиться к собственным детям?
Через неделю Марину выписали, но тяжести ей поднимать было ещё нельзя. Эдик взял на работе половину отпуска и очень помогал супруге. Марина была слаба, и ни за что бы одна не справилась. Каждый день приходили Дана и Рита, правда теперь не только есть, но и помогать. Оказалось, что у неё полно помощников и это было очень приятно.
***
— Нас залили! Мне нужна помощь! — Светлана в панике кричала в трубку телефона. — Воды по щиколотку, всё промокло и испортилось! Где они шляются? Надо всё сушить и отмывать!
— Успокойся, Света. Они не шляются. Дана и Рита у нас, и они помогают Марине, — ответил Эдик.
— Марине?! Ничего себе заявочки? Между прочим, это я их мать! Кормлю, пою, одеваю, а они какой-то Марине помогают! Марш домой! Так и передай им. Трубки не берут, деловые такие!
Эдик передал. Он сказал, что мать сердится, и пора им идти домой. Сказал, что там случилось несчастье, залило квартиру.
— Пап. Я не хочу к ней идти. Она вспомнила о нас только когда надо убираться! — заявила Дана, скрестив на груди руки. — Она не спрашивает, как у меня дела в колледже, вообще не интересуется мной.
— Ага. И мной, — сказала Рита, надевая куртку. — Однако я пойду, а то попадёт нам. Пока, мама Марина!
— Я тоже пойду, поздно уже, — сердито пробурчала Дана и чмокнула Марину и бабушку в щёки. Потом взяла сестру за руку, и они вышли из квартиры.
— Ты слышал? Она назвала меня мамой? — прошептала Марина и в глазах у неё блеснули слёзы.
— Мама! А куда ушла Рита и Дана? Мы ещё пазлы недособирали, — спросил малыш Рома, выйдя из комнаты в коридор, где стояли родители и бабушка Аня.
— Она ушла к себе домой, — важно сообщила бабушка Аня.
— А разве наш дом не их дом?
— Устами младенца глаголет истина, — улыбнувшись и важно подняв указательный палец вверх, заявила Марина. Она подумала о том, что очень привязалась к девочкам и уже считала их своими…
***
— Мама Марина! Я скоро замуж выхожу!
— Девочка моя, Даночка, вот так новость! — Марина так и села от удивления. — Познакомишь?
— Ага. Можно Антон завтра в гости к нам, то есть к вам, придёт? — спросила Дана.
— А матери ты сказала? — вместо ответа, нахмурившись, спросила Марина.
— Нет пока… Ну можно?
— Как это нет? Надо сказать.
— Я не хочу. Ей не интересно это, — грустно вздохнула Дана.
И в самом деле, Светлану не интересовало ничего, кроме себя. Рита окончила школу, а Светлана даже не появилась на выпускном вечере, перепоручив это дело Эдику. Она позвонила и небрежно сообщила, что будет в тот день занята и попросила его прийти. Рита заплакала, услышав это.
И платье на праздник девочке выбирала Марина. В итоге на выпускной пришли все, кроме Светланы и бабушки Ани (она не выходила из дома) и вышло очень торжественно.
А Дана окончила колледж, устроилась на работу и там познакомилась со своим будущим мужем. Девушки так же по прежнему часто забегали к Марине и Эдику и делились своими новостями. Мать же для них стала совершенно чужим человеком. Как так вышло и когда началось, никто не знал.
Прошло пять лет. Дана вышла замуж, родила сына. Рита тоже вышла замуж.
Марина с Эдиком и сыновьями так и жили у бабушки Ани у которой близился столетний юбилей. Она всё ещё была на своих ногах и очень рада была увидеть праправнука, которого Дана привозила к ней в гости.
Светлана всё пыталась устроить свою личную жизнь. И можно сказать, что у неё это получилось. Два раза она выходила замуж, но в итоге разводилась. Оказалось, что Светлана совсем не создана для семейной жизни, и каждый новый муж через некоторое время это понимал. Её снедала жажда новизны. Она не могла сидеть дома, не хотела ничего делать, ни готовить, ни убирать. И можно было бы решить эти вопросы, кабы позволял доход. Но этого не было. Светлану всё время тянуло из дома подальше. Причём одну. Там она снова знакомилась и всё начиналось сначала.
— Опять я у разбитого корыта, — плакалась она однажды по телефону Эдику. Они изредка общались. Эдик сообщал ей новости из жизни дочерей. С матерью девушки совсем не контактировали, а всё больше общались с Мариной, бабушкой Аней и отцом. — Ни мужа, ни детей. Сижу одна, никому не нужная.
Со временем, ей почему-то расхотелось всё время гулять и развлекаться, и она вспомнила о вечных ценностях. Но оказалось, что драгоценное время было упущено. Дочери не хотели с ней общаться, а мамой называли Марину.
«Да… Не зря говорят, что не та мать, что родила, а та, что вырастила», — подумал Эдик, слушая в трубке жалобы бывшей жены…