Сегодня Женя первый раз вышла на «сводную» группу. Летом в саду детей оставалось немного, и руководство объединило оставшихся малышей в несколько таких групп.
Она стояла во дворе и с улыбкой встречала приходящих. День должен начинаться с улыбки — так учила её бабушка, да и сама Евгения Павловна была в этом убеждена. Поэтому она ласково улыбалась детям, приветливо их родителям и, как ни странно, откровенно капризничающих малышей сегодня не было. Когда почти все собрались, к ней подошёл невзрачный суетливый мужчина в очках, держащий за руку мальчика.
— Здравствуйте! Мы, наверное, к вам.
— Наверное. — Улыбнулась она. — А это у нас кто?
— Я Дима. — Чисто и чётко ответил мальчик. — Дима Орлов.
— Тогда точно ко мне. — Сверившись со списком, подтвердила Женя. — Ну, здравствуй, Дима. Меня зовут Евгения Павловна. Ты в какую группу ходил?
— Понимаете, он раньше не ходил в детский сад. — Торопливо заговорил мужчина. — С ним сидела бабушка, моя мама. Но к сожалению, недавно её не стало… Пришлось экстренно устраивать в сад. У меня скоро отпуск, но пока абсолютно не с кем его оставить.
— Бабушка умерла. — Так же чётко произнёс Дима. — Её похоронили на кладбище.
Из его уст это прозвучало печально, и как-то очень осознанно. Жене даже стало не по себе. Попробуй здесь удержать внутреннюю радость и оптимизм, когда тебе с самого утра сообщают такое.
— Дима, мне очень жаль, что твоя бабушка больше не может быть с тобой вместе, но ты не грусти. У нас здесь хорошо, ребят много, готовят вкусно.
— Да, вот с этим у нас проблемы. — Смутился Димин отец. — Плохо ест. Бабушка избаловала. Сладкое, выпечка… Даже не знаю, как он у вас будет.
— Да всё хорошо будет. — Женя постаралась вернуть утру его свежее летнее настроение. — Идите на работу и не волнуйтесь.
— Дим, ты хорошо себя веди, ладно. — Отец поправил рюкзачок на спине мальчика и неловко махнул рукой на прощание.
— Что вы сделаете со мной, если я не буду есть? — Испытующе спросил новенький, глядя прямо Жене в глаза.
— Ничего. — Спокойно ответила она. — Хочешь, ешь. Хочешь, не ешь. Ты человек, вижу, самостоятельный, тебе и решать. Почему я должна что-то делать?
— И что, не будете меня уговаривать?
— Не буду.
— И насильно кормить тоже не будете? И кричать?
— Нет. Смотри, сколько детей в группе. Если каждого кормить насильно, то когда мы будем играть, гулять, заниматься?
Дима пошевелил губами, словно пересчитывая детей, и промолчал.
За завтраком он независимо сложил руки на коленях и к тарелке с кашей не притронулся. Сидящие рядом ребятишки с удивлением посмотрели на него, но продолжали молча есть. Нянечка хотела подойти к новенькому, но Женя жестом попросила её не делать этого.
— Я буду какао. — Подумав, решил мальчик. — И булку.
Взрослые сделали вид, что заняты своими делами. Он осторожно придвинул к себе кружку, взял с тарелки булку с маслом.
В обед, когда набегавшиеся на улице дети, дружно стучали ложками, он снова выпил только компот и пожевал немного хлеба. На тихом часе ворочался, сопел и переворачивался с боку на бок.
— Дима, тебе неудобно? — Тихо спросила его Женя. — Может быть, ты в туалет хочешь?
— Нет. Евгения Павловна, — так же шёпотом ответил он — а ужин бывает в садике?
— Бывает, Дима. И полдник тоже.
Женя украдкой улыбнулась. Дима подвижный, активный мальчик. Может быть, со сложным характером, но далеко не глупый. Таким детям, она это знала, надо дать время принять собственное решение.
Во время полдника и ужина нянечка удивлённо смотрела на его чистые тарелки и посмеивалась.
— Проголодался наш упрямец! Тарелку только что не вылизал. — Шепнула она Жене.
— Про другому и быть не могло. Всё его упрямство — лишь защита от неизвестного. Привыкнет и всё будет хорошо. Да и не верю я, что бабушка его только сладостями кормила, как отец сказал.
Вечером, прощаясь с мальчиком, она натолкнулась на настороженный взгляд его отца.
— Как Дима вёл себя? — Спросил он.
— Хорошо. — Женя пожала плечами. — У вас самостоятельный и умный мальчик. Дима, до завтра.
— Он ел?
— Ел, и играл, и занимался. Не волнуйтесь.
— Дима, — попросил отец — пойди, поиграй.
Мальчик пристально посмотрел на него и отошёл.
— Понимаете, с тех пор, как мы забрали его от бабушки, он только и делает, что испытывает наши нервы. Ест одни конфеты, не хочет ложиться спать, постоянно требует внимания. А у нас с женой сейчас нелёгкие времена.
— Значит, решение отдать Диму в сад было своевременным. Здесь мальчик отвлечётся от ваших домашних проблем. Но ваше внимание, которого, как вы говорите, он требует, ему всё равно необходимо. Постарайтесь не отталкивать его от себя сейчас.
— Да, да. Я вас понял. — Он поспешно попрощался.
* * * * *
Однажды, когда дети рисовали, Женя обратила внимание на Димин рисунок. На листе неуклюже, но узнаваемо была изображена собака, напоминающая вельш-корги. Из глаз пёсика капали слёзы.
— Дим, а почему плачет твоя собака? — Спросила мальчика Женя. — Кто её обидел?
— Это Коржик. — Грустно пояснил мальчик. — Ему плохо без бабушки. Мне тоже. Но я хотя бы живу дома, а Коржик живёт один.
— Как один? — Удивилась Женя. — Совсем?
— Да. В бабушкиной квартире. Он гуляет с ним. И кормит. Но Коржику всё равно очень грустно. Домой к нам его нельзя. Я не знаю, почему.
— Он — это папа?
— Он не мой папа. — Дима доверчиво посмотрел на Женю. — Он дядя Олег. У него даже фамилия другая. А папу я не помню. Он ко мне никогда не приходит.
— А мама что-то говорила тебе про него?
— Нет. Она всегда на работе, и уезжает часто. Поэтому я и жил у бабушки.
— Дима, а мама и сейчас уезжает?
— И сейчас. — Дима поковырял пальцем стол.
— Скучаешь по маме?
— Нет. — Равнодушно и по обыкновению чётко ответил мальчик. — По бабушке скучаю, и по Коржику.
Вечером Женя показала рисунок, пришедшему за Димой Олегу.
— А, да. Это мамина собака. — Покаянно кивнул тот. — К сожалению, взять к себе мы его не можем. Я не особенно люблю собак, а у жены так и вовсе аллергия. Приходится ездить, гулять, кормить. Не выбрасывать же. Он дорогой, породистый. И продать не получается. Собака взрослая. А люди больше щенков ищут.
— Но Дима скучает по собаке.
— Знаю. Он привык к Коржику, пока жил у бабушки.
— Олег, простите, не знаю вашего отчества, а Димина мама?
— Станиславович. Мама Димы в отъезде. У неё работа разъездного характера. Сейчас как раз в отъезде.
* * * * *
— Евгения Павловна. — Как-то придя в садик, Дима ухватил Женю за руку и потащил в дальний угол беседки. — Вы знаете, что такое приют?
Говорил он шёпотом, и видно было, что это слово пугает мальчика.
— Дима, а ты где это слышал?
— Мама ругалась с дядей Олегом. Она опять хотела уехать, а он не пускал. Тогда мама сказала, что раз так, то и жить вместе не надо. А дядя Олег закричал, что пусть она сама занимается своим ребёнком. — Он подумал и уточнил. — Это мной. А мама закричала тоже, что от него никакого толка. И что у неё так жить нет сил, а ребёнка…
Дима замолчал, и Женя почувствовала, что он вот-вот заплачет.
— А ребёнка можно отдать в приют. Евгения Павловна, что такое приют?
— Димочка, посмотри, ребята уже собрались. Сейчас мне надо всех встретить и отвести на завтрак. Давай, мы с тобой потом поговорим.
То, что сказал Дима, звучало нелепо и дико. Нормальная, обеспеченная семья. Работающие, непьющие родители. Конечно, мальчик что-то напутал. По-другому просто быть не могло. Она решила вечером поговорить с Олегом Станиславовичем.
Весь день Женя старалась, чтобы мальчик не вспомнил об их утреннем разговоре. Дима вроде бы отвлёкся на игры с другими детьми и вопрос свой не повторил.
— Олег Станиславович, можно вас попросить задержаться на минуту. Дима, собери, пожалуйста игрушки на площадке.
Женя собралась с духом и начала этот непростой разговор.
— Вы знаете, что дети рассказывают всё, что происходит у них дома? Сегодня Дима спросил меня, что такое «приют».
— Ах, это. — Видно было, что мужчине непросто ответить. — Понимаете, Дима, хоть и не мой сын, но я всегда очень любил его мать, поэтому и я, и моя мама, которую он считает своей бабушкой, хорошо относились к мальчику.
Он не сказал «любили», и Женя сразу это заметила, так же как и употребление слов в прошедшем времени. Хотя то, с какой теплотой мальчик отзывался о не родной ему бабушке, частично ставили слова его отчима под сомнение.
— Что-то изменилось? — Спросила она.
— Да. Изменилось. Оказывается, всё это время Димина мать ездила к другому мужчине. А я верил, что она много работает. Узнал случайно. Понял, что ей просто всё это время было удобно, что я и мама, мы возились с Димой. И сказал, что не хочу, чтобы из меня делали идиота. Простите. Но это всё же не мой родной сын, как бы я хорошо не относился к нему. Но новому мужчине Лены, это Димина мама, её сын не нужен. Я думал, это остановит жену, но тогда она сказала про приют.
— Неужели, ваша жена совсем не любит своего ребёнка?
Женю словно ударили наотмашь. Она не могла поверить в то, что только что услышала.
— На рождении Димы настоял его отец. Так она говорит. Но я считаю, что Лена просто не успела вовремя сделать аборт. Они так и не поженились. Не знаю, за что она так ненавидит своего бывшего, но она как-то устроила так, что он никогда не приходил к мальчику.
— Но, может быть, она сказала всё это сгоряча? Не может женщина просто так отказаться от собственного ребёнка.
— Вы просто не знаете Лену. Если она считает, что что-то или кто-то стоит на пути к её цели, она уберёт это без всякой жалости. Любит повторять, что её жизнь не жалела, и она никого жалеть не обязана.
— Я заметила, что Дима не слишком привязан к маме. — Задумчиво и огорчённо сказала Женя. — Но думала, что это оттого, что он редко видит её из-за работы.
— Нет. Это из-за того, что Лена никогда не любила его. — Запальчиво возразил Олег. — Я не слишком настаивал, чтобы Дима жил с нами, а Лену так и вовсе полностью устраивало, что им занималась моя мама. Я думал, что так у жены будет больше времени оставаться для меня, а мама, наоборот, наконец-то, переключится с меня на ребёнка, но, видите, как вышло. Ни я, ни Дима, оказались Лене не нужны. Она сделала свой выбор.
— А что же теперь будет с Димой?
— Не знаю. Но Лена не станет рисковать своей новой любовью. А я. Поймите, я всего лишь муж его матери. И, кажется, уже бывший.
— А родной отец Димы? — Женя умоляюще смотрела на этого человека. — Олег Станиславович, я знаю, что это не моё дело, но я прошу вас: если Димина мама, действительно, решится на такой страшный шаг, помогите мне найти его настоящего отца. Мне очень жалко, если жизнь Димы изменится снова. Я не могу представить его в детском доме.
Видимо, искреннее огорчение молодой воспитательницы смутило собеседника. Он кивнул.
— Хорошо. Если я что-то выясню, то дам вам знать.
***
Приближался отпуск. Каждый день Женя боялась, что именно сегодня Дима не придёт в группу. Но он ходил. Приводила его теперь пожилая женщина.
— Это наша соседка. — Пояснил Дима. — Мама платит ей деньги за то, что она отводит и забирает меня. И сидит со мной по вечерам. А дядя Олег ушёл жить к Коржику. Евгения Павловна, как же он будет с ним жить, если он Коржика не любит?
— Может быть, поживёт с ним и полюбит. — Предположила Женя, чтобы успокоить Диму.
— Меня же не полюбил. — Возразил мальчик.
Но однажды утром Женя увидела Олега. Сердце болезненно дрогнуло.
— Держите. Я обещал. — Он протянул Жене телефонный номер. — Не спрашивайте, где я его взял. Вчера Лена встречалась с юристом. Я знаю, рассказали общие знакомые. Это может означать только одно.
— Спасибо вам, Олег Станиславович. — Женя смотрела на этого человека и не могла понять, какие чувства испытывает к нему. — Можно ещё спросить? Вы всё ещё хотите продать Коржика?
— Странный вопрос. А что, у вас есть желающие?
— Есть. Это я.
— Евгения Павловна, зачем вам это?
— Вы не поймёте.
— Отчего же?
— Я не могу помочь Диме. Хочу, и попробую, но вряд ли смогу. Но дать приют и любовь другому живому существу, которому это необходимо, смогу точно. Это нужно Коржику, Диме и мне. Мальчик хотя бы будет знать, что его друга любят. Ведь даже сейчас, когда неизвестно, какая судьба ждёт его самого, он волнуется за собаку.
— Хотите упрекнуть меня в равнодушии? Не стоит, Евгения Павловна. Вы молоды, горячи и, главное, не были в моей шкуре.
— Я не собиралась оценивать ваши поступки. — Примирительно сказала Женя. — Просто хотела купить у вас собаку.
— А, знаете, я отдам вам пса. Просто так. Впрочем, нет, не просто. Рублей за десять. Так, кажется, положено, чтобы собака прижилась.
* * * * *
— Дима, у меня для тебя новости. — Сказала она на следующий день. — Коржик теперь живёт у меня.
— Правда? — Обрадовался мальчик. — Евгения Павловна, а вы будете его любить?
— Я уже его люблю. Ты был прав, он очень хороший. Скоро я пойду в отпуск, и обещаю привести его к детскому саду, чтобы вы могли увидеться.
По номеру, который дал ей Олег, никто не отвечал. Но телефон не был выключен, и это давало надежду.
Звонок раздался утром, в первый день Жениного отпуска.
— Здравствуйте! Вы мне звонили? — Мужской голос звучал вопросительно.
— Да. — Обрадовалась Женя. — Звонила. Здравствуйте! Я воспитатель вашего сына из садика.
Её собеседник озадаченно помолчал и произнёс.
— Боюсь, вы ошибаетесь. У меня дочь. И она пока слишком мала, чтобы ходить в детский сад.
— А Дима? Дима Орлов?
— Орлов? Вероятно, это сын моей бывшей девушки. Но не мой. У мальчика другой отец.
— Я не знаю вашего имени отчества.
— Роман. Можно без отчества.
— А я Женя. Роман, вы только трубку не бросайте. Мальчик сейчас в беде. Можем мы встретиться и поговорить с вами?
— Хорошо. — Подумав, решил он. — Сможете через полтора часа подъехать в центр?
— Смогу. — Обрадовалась Женя.
Договорившись о встрече, она погладила пса.
— Прости, Коржик. К Диме я отведу тебя завтра. А сейчас мне надо уехать.
Коржик улыбнулся. Когда она увидела пса впервые, была поражена, как здорово он умеет растягивать пасть в улыбку. Он тут же добродушно облизал ей руку и охотно отправился с Женей к ней домой.
— Он привык к женщине. К маме. — Словно оправдывая такое поведение собаки, сказал ей тогда Олег.
«Не привык». — Подумалось ей. — «Просто он чувствует, кто и как к нему относится». Но сейчас у неё было очень важное дело и, погладив собаку, она поспешила на встречу.
Роман уже ждал её в условленном месте. Она разочарованно заметила, что мальчик не слишком похож на этого человека. Разве что улыбка. Или просто она пытается найти в них какое-то сходство.
Коротко она изложила мужчине суть дела. Он слушал серьёзно и внимательно.
— Думаю, что вряд ли смогу помочь. — Сказал он наконец. — Этот мальчик, Дима, он мне такой же чужой человек, как и вам. Хотя, безусловно, ситуация выходит некрасивая. Такого от Лены я не ожидал. Родители бросили её, когда она была совсем крохой. И жизнь у неё была нелёгкой. Её били, обижали, насиловали. Я всё это знал, но очень надеялся, что любовь и забота сотворят чудо. Делал для неё всё. Однако, чуда не произошло. Главной целью Елены стало устроиться в жизни так, чтобы черпать удовольствия и достаток полной ложкой. Благо внешность позволяет ей иметь у мужчин бешеный успех. Но я не смог дать ей того, к чему она стремилась. Хотел семью, ребёнка. Но она сделала аборт. Сказала, что нашла другого. И мы расстались. Я выл в подушку по ночам, любил очень. Даже уехал на какое-то время. А когда как-то встретил её с мужем и сыном, то не смог понять, чем этот мужчина лучше меня. Может быть, он просто благополучней. Потом собрался с силами и постарался забыть Лену. Встретил хорошую девушку, женился. Сейчас у нас дочь. А мальчика жаль. В пять лет остаться сиротой при живой матери.
— Подождите, почему пять? Диме шесть. Седьмой. В этом году он будет… Должен был быть в подготовительной группе.
— Не может быть. — Роман замер, словно наткнувшись на невидимое препятствие. — Мальчику должно быть не больше пяти. Я видел его лишь однажды. Он играл со своим отцом. Лена сказала… Подождите…
— Диме шесть. — Повторила Женя. — Он не крупный мальчик. И на вас, если честно, не слишком похож. Но ему шесть.
— Он похож на свою мать. Я это заметил тогда. Ещё подумал, что это хорошо. Будет счастливым, так говорят. Она хрупкая, и выглядит младше своего возраста. Но, постойте, если Диме шесть…
— Олег Станиславович — не его отец. И мальчик это знает. Роман, если Дима ваш сын, то только вы сможете ему помочь.
— Если Дима мой сын, то в ту среду, в которой росла его мать, он точно не попадёт. Но, Женя, простите, я сначала должен убедиться сам, прежде, чем разговаривать с женой и Леной и принимать какие-то решения.
— Я понимаю.
* * * * *
— А Диму сегодня не привели. — Сказала ей нянечка, когда Женя, как и обещала, подошла вместе с Коржиком к ограде детского сада. — И не предупредили. Будут ходить, не будут.
Сердце девушки болезненно сжалось. Неужели, все её попытки помочь мальчику оказались тщетными? Она ещё немного погуляла с псом около сада, но, убедившись, что Дима так и не появился, отправилась домой.
Роман не звонил, а звонить ему самой она считала преждевременным. В конце концов, кто она мальчику? Обычная воспитательница из сада, куда он так недолго ходил.
Но документы Димы никто не забрал, и это давало Жене слабую надежду.
— Женя. — Долгожданный звонок от Романа раздался, когда она уже перестала ждать. — Женя я звоню вас поблагодарить. Если бы не вы, я никогда не узнал бы о том, что у меня есть сын.
— Правда? — Обрадовалась она. — Так вы всё-таки решились?
— Я поговорил с Леной и выяснил, что тогда она соврала. И мне. И потом своему теперешнему мужу. Мы провели экспертизу. Сейчас Дима ей не нужен, она торопится навстречу своему новому счастью. А с меня взять, по-прежнему, нечего. Поэтому скоро в суде будет проходить заседание по установлению отцовства. А дальше она, скорее всего, просто подпишет отказ от сына. Моя жена не сразу, но согласилась. Постепенно привыкает к мысли, что теперь у нас будет двое детей.
— Роман, а как Дима?
— Мы познакомились. Он забавный мальчишка. Всё время спрашивает про вас с Коржиком.
— Он очень привязан к собаке.
— И к вам. Женя… Но собаку я взять не смогу, правда. И так слишком многое должно измениться в жизни. Поэтому пёс останется у вас.
— Роман, но вы бы могли, когда всё образуется, привозить Диму ко мне иногда, чтобы он виделся с Коржиком. И ещё: не забирайте его пока из нашего детского сада. Он быстро привык, и ему хорошо у нас. А через год мальчик всё равно пойдёт в школу.
— Спасибо, Женя. Я даже не буду отказываться ни от вашего предложения, ни от рекомендаций. Понимаю, что и нам, и Диме нелегко придётся на первых порах. И, если вы поддержите сына в этот период, будет здорово.
* * * * *
— Евгения Павловна, смотрите! — На рисунке Дима нарисовал семью. — Это папа, это Аня с Дашенькой, я, и вы с Коржиком. Красиво?
— Очень красиво, Дим.
Роман сдержал обещание: Дима так же ходил к ним в сад, и иногда папа привозил его к Жене на целый день. Они играли, гуляли с Коржиком, а ещё Женя потихоньку готовила Диму к школе.
— Я теперь вроде как твоя бабушка. — Однажды пошутила она.
— Какая же вы бабушка? — Удивлённо воскликнул мальчик. — Вы же не старая совсем!
— Вот спасибо, Дим! — Женя едва сдерживала смех. — Ты настоящий друг.
Дима посопел и, как всегда чётко и без обиняков спросил:
— Евгения Павловна, а можно я вас, как папа, так только в садике буду называть? А дома просто Женя. Можно?
— Можно. — Согласилась она. — Только это будет наш с тобой секрет. Хорошо?
— Хорошо! — Весело согласился он. — Коржик, хочешь гулять со мной и с Женей? Тогда собирайся!
