— Шррррр, — послышалось где-то за спиной Степана Лукича.
Он тут же вскочил на ноги, обернулся на звук и осветил фонариком место, откуда он раздался. Ничего.
— Кшарррр, — раздалось уже левее.
Луч света дернулся туда, но там обнаружилась только покачивающаяся ветка старого граба. Несколько секунд прошли в тишине. Лес, окружающий его, застыл и замолчал. Пожав плечами, Степан Лукич снова присел на пень и, подсвечивая себе фонариком, разложил на коленях истрепанную тетрадь. Как только он взял в руки карандаш, чтобы сделать очередную запись, в луче света, желтым полукругом освещавшим пространство перед ним, появились две огромные когтистые лапы, отдаленно напоминающие человеческие ступни…
***
Степан Лукич был ученым. Ученым до мозга костей. А именно — орнитологом. Он мог с одного взгляда определить возраст голубя, по памяти назвать средний вес мозга воробья или размах крыльев ласточки в возрасте двух с половиной месяцев. Именно его природная любознательность и привела его в ту ночь в старый лес, по которому жители окрестных деревень боялись ходить даже днем. Много чего рассказывали они об этом древнем и непролазном лесе. От самых невероятных небылиц, до историй, от которых холодило душу. Но, как мы знаем, Степан Лукич все-таки был ученым, поэтому он просто скептически хмыкнул и пожал плечами, когда на выходе из деревни его остановил глубокий старик и, услышав ответ на вопрос о том, куда он направляется, округлил глаза и максимально быстро зашаркал в сторону дома, иногда оглядываясь на этого сумасшедшего самоубийцу.
Ученый собирал информацию о совах. Именно они и были темой его диссертации, которую он писал уже несколько лет. Призрак очередной ученой степени уже практически материализовался перед ним, но для окончательной трансформации не хватало некоторых данных, которые он и хотел получить там, где влияние человека на дикую природу максимально ограничено. Естественно, самым лучшим местом для сбора данных стал лес, от упоминания которого даже у здоровенного деревенского мясника Никитича слабели коленки. Вот так и оказался Степан Лукич в глухом лесу с фонариком, тетрадкой и парой кривых лап перед ним…
***
— Интересненько… — выдал ученый свою любимую фразу и почесал кончиком карандаша подбородок.
Лапы, стоящие перед ним, не принадлежали сове или какой-нибудь другой птице, что немного его расстроило. Они больше походили на ступни человека, который лет сорок не мыл их, а отросшими ногтями ежедневно копал мешков пять картошки.
— Обескровливание конечностей и, скорее всего, некроз, — буркнул он себе под нос, разглядев цвет ног и автоматически продублировал свои слова в тетрадь. Сделав запись, он приподнял фонарик и уже полностью осветил существо, стоящее перед ним.
— Хм… — ученый склонил голову набок и прищурился, оценивая состояние ночного гостя, — кожный покров местами отсутствует, местами находится в стадии разложения, заметны многочисленные открытые переломы ребер, правое глазное яблоко повреждено и висит на…
— Кхррррр, — перебило его существо и сделало шаг навстречу, вытянув тощие руки в сторону Степана Лукича, чем вызвало настоящий взрыв эмоций у последнего.
— Ничего себе! — вскрикнул он и вскочил на ноги, — да оно подает признаки жизни! Это нонсенс! С такими внешними и внутренними повреждениями ни одно живое существо не имеет даже минимального шанса на благоприятный…
— Это мой лессс, — раздалось откуда-то изнутри существа.
— Судя по всему, с вами произошел какой-то неприятный инцидент, — нахмурился ученый и вплотную приблизился к чудовищу, — у вас есть небольшие повреждения кожного покрова. К сожалению, я не взял с собой аптечку.
Существо как-то заметно растерялось и тут же опустило руки, внимательно разглядывая свою странную добычу.
— Ты кто? — наконец-то пришло оно в себя, когда ученый уже приблизил фонарик к гниющей ране на груди и пытался заглянуть в дыру, чтобы получше рассмотреть внутренние органы.
— Степан Лукич Ведунов, кандидат наук, в данный момент работаю над…
— Ты со Старого Кладбища что ли? — почесал голову разлагающийся лесной житель, опешив от странной реакции на его появление.
— Нет, с кафедры орнитологии, — ответил ученый, — а вы где трудитесь?
— Я… Собственно… Здесь.
— Вы тоже пишете диссертацию? — обрадовался Степан Лукич, — скажите, пожалуйста, вы сегодня не видели здесь случайно Strix Aluco?
— Если ты меня сейчас проклял, то это не подействует, — отступило на шаг существо, — я уже проклят.
— Да нет, что вы, — улыбнулся ученый, — Strix Aluco — это Серая Неясыть по-латыни. Именно она и является объектом моего изучения.
— Нет, — пожало плечами существо, — я только Серую Нежить сегодня видел. Она из болота уже по пояс вылезла. Собиралась на охоту вроде.
— Из болота? — заинтересовался орнитолог, — жаль, что я не особо интересуюсь земноводными… Я пишу диссертацию по семейству совиных. Вот, посмотрите.
Ученый открыл свою тетрадь и, быстро найдя нужную страницу, ткнул ее под нос лесной нежити.
— Если мои наблюдения подтвердятся, то я докажу, что strix aluco mauretanica и strix aluco willkonskii не следует относить к разным подвидам, а…
— Я сразу понял, что ты колдун, — скривился от непонятных проклятий живой труп и попытался закрыться руками, — ты не подумай, что я тебя хотел сожрать. Не гневайся на меня, повелитель. И убери свою Книгу Заклинаний.
— Да что вы такое говорите? — широко улыбнулся ученый, — за что мне на вас злиться? Я понимаю, что вы изучаете совершенно другой сегмент и не обязаны тратить свое время на мои исследовательские данные. Кстати, в какой сфере вы проводите изыскания?
— Что?
— Ну, чем, так сказать, утоляете свой научный аппетит?
— А, аппетит… Да по-разному. В последнее время больше ягодами питаюсь. Людей здесь совсем мало стало.
— Так вы ботаник? — обрадовался ученый, — замечательная сфера деятельности. А про людей вы правильно сказали. Их все меньше и меньше… — вздохнул он, — представляете, один доцент с нашей кафедры мне недавно заявляет: «Вы, Степан Лукич, занимаетесь бесперспективным занятием!». Представляете? Мол, совы уже изучены настолько, что в этой сфере нечего делать. И знаете что? Через месяц я узнаю, что он тоже сел за написание диссертации. И что бы вы думали? На тему способов восстановления популяции лесного сыча! Разве его можно назвать после этого порядочным человеком? Кстати, а как здесь с почвой обстоят дела? Мне это интересно, так как от этого напрямую зависит характер питания объектов моего исследования.
— Честно говоря, не очень, — вздохнуло существо, — там где я обычно бываю — очень твердая. Все когти пообламываешь, пока себе ямку выкопаешь. Говорят, что ближе к болоту помягче, но там вода выступает почти сразу.
— Ну, а в целом? Питательная?
— Да ну, — скривился труп, — какая ж она питательная? Ни вкуса, ни запаха…
— О! Я вижу настоящего профессионала своего дела! Я всегда говорил, что только эмпирический метод познания является самым объективным, — закивал ученый.
— Да, вампирический — это прям по мне, — мечтательно подкатил один глаз вурдалак.
— Кстати, а вы сами откуда? — поинтересовался орнитолог.
Нежить заметно занервничала и принялась оглядываться по сторонам. Ему совсем не хотелось говорить этому колдуну о местах, в которых он бывает чаще всего. Еще не хватало, чтобы он сожрал его, когда поймет, что людьми здесь поживиться не удастся.
— Мне бы это… — он почесал затылок, — рассвет скоро. Хорониться нужно уже.
— Да, вы правы, — взглянув вверх, кивнул ученый, — мне тоже нужно выбрать укромное место. Strix Aluco не любит шума.
— Не переживай, о великий Стрикс, тебя никто не потревожит. Я тебе обещаю. Хотя, ты и сам кого хочешь проклянешь.
— Ну, что вы? — рассмеялся ученый, — я стараюсь не использовать брань без особой нужды. Сейчас время такое — конфликты нужно решать другими путями.
Живой труп вздрогнул и с опаской посмотрел на колдуна, представив, какие ужасные другие пути, кроме проклятья, тот использует в своей жизни. От осознания того, какое страшное создание стоит перед ним, у него зашевелились волосы на оставшихся участках кожи.
— Ну… Я пойду тогда, — все еще косясь на ученого, проговорило существо, медленно пятясь спиной в сторону чащи.
— Удачи вам в ваших поисках, — махнул рукой Степан Лукич и, развернувшись, зашагал в другую сторону.
— Давно пора было уходить из этого леса. Давно пора… — шептал себе под нос вурдалак, продираясь сквозь густые заросли и постоянно оглядываясь назад.
***
Степан Лукич все же дописал диссертацию и получил степень доктора наук. Все его коллеги очень радовались этому событию, так как видели сколько усилий, нервов и бессонных ночей он потратил для достижения своей цели. Чего только стоили его абсолютно седые волосы, которые побелели во время одного из его выездных исследований. Все прекрасно понимали, что это случилось из-за его тяжелых душевных переживаний и стрессов. Ведь Степан Лукич всего себя отдавал науке без остатка.
А количество страшных историй про ужасный темный лес, которые передавались из уст в уста, стало резко сокращаться после визита Степана Лукича. Уже через год жители окрестных деревень поднимали на смех любого, кто решался рассказать об ужасах, таящихся под сенью мрачных деревьев. В них уже никто не верил.
Так и закончилась эта история о том, как наука в очередной раз победила суеверия. Ну, или как великий колдун Стрикс Алуко изгнал из мрачного леса нежить. Кому как больше нравится.
Автор: ЧеширКо