Мы на весь наш отпуск едем на Алтай к деду и бабушке, – заявил отец.
–Но а я что там буду делать? –обиженно сказала Ленка.
–Тоже, что и мы, помогать дедушке и бабушке и, конечно, отдыхать.
–Целый месяц в деревне – это нонсенс, – Ленка любила показать, что она самая умная.
–Пап, а у них велосипед есть? – спросил я.
–Не знаю, я ведь давно у них не был, к стыду своему скинул все заботы о них на сестру, на тетю Надю, – корил себя папа.
–Мы уже билеты на поезд взяли, – добавила мама, – на 16 июня, 70 часов будем ехать, – радостно продолжила она.
–Почти трое суток взаперти сидеть, – недовольно сказала Ленка.
–Зато можно всё время с верхней полки в окно смотреть, а там красота должна быть: и поля, и деревни, и реки, пап, а будут мосты через реки?
–Конечно будут, и не один, а на Алтае природа изумительная, всем понравится.
–Деревня она и в Африке деревня, – философски заметила сестра и фыркнула, – мы уже выросли из бабушкиной опеки. Ленка уже выходила за рамки приличий.
Поэтому я не удивился, услышав как мама строго сказала, что этот вопрос решенный и не обсуждается.
И вот мы уже лежим на верхних полках, из вредности у Ленки на подушке лежит книга, но она, похоже, в нее не смотрит, а, как и я, любуется постоянно меняющимися пейзажами за окном. Я почти не спускался, всё глядел и глядел то на поля, то на леса, то на коров. Или просто на голубое высокое небо. Но больше всего я любил слушать стук колёс перед тем, как заснуть, то проваливаясь в сон, то опять просыпаясь, и снова слыша это волшебный стук.
Я спускался только тогда, когда мама звала – “Валера кушать”. Я спрыгивал и бежал мыть руки. Последнюю ночь в поезде я спал плохо, сказывался наверное непрерывный поток впечатлений. Уснул я только под утро, за окном было невероятно красиво: ласковое солнышко на чистом голубом небе освещало бесконечное ярко-желтое поле, не было больше ничего, только это поле.
–Папа, что это растет такое красивое?
–Рапс.
–А что это за растение? – мы с Ленкой любовались этой красотой.
–Это масличная культура, из него делают масло, маргарин, мыло.
Потом рапс пропал из вида, и мы увидели озеро, даже из вагона было видно что вода в нём чистая-чистая, но почему-то никто не купался, хотя по берегу и ходили какие-то люди, отец объяснил, что здесь купальный сезон начинается позднее, это же всё-таки Алтай, а не наши южные области, где начинают плескаться чуть ли не в мае.
Оставалось ехать часа три, как вдруг неожиданно начался дождь, я такого ливня никогда в жизни не видел, шел он буквально стеной, кроме него не было ничего видно, ни деревьев, ни домов, хотя мы уже подъезжали к какой-то станции. На перроне были видны только силуэты людей, я из интереса спрыгнул с полки и выглянул из купе, мимо прошёл дядька с которого прямо на ковер стекала вода. Правда он был в дождевике, а следом шла насквозь промокшая девушка. Потом снова было солнышко, и умытое чистенькое поле, теперь уже пшеничное, как сказал папа.
Встречали нас тётя Надя, папина сестра, и ее муж дядя Федя. А потом мы на их машине ещё часа два ехали.
–Ну вот и родное Пасленово, – сказал папа, мы ехали по деревне, с любопытством разглядывая дома, совсем не такие, какие были наших краях.
Возле дома, где остановилась машина, стояли дедушка с бабушкой и двое мальчишек близнецов Артем и Игнат, им, как и мне, было одиннадцать ещё в дороге сказала тётя Надя, у нас была ещё и двоюродная сестра Даша, но она была уже взрослая, перешла на второй курс университета. Братья такие смешные и одинаковые, решили до обеда показать свою деревню и озеро, к которому нужно было бежать километра два.
Капризная Ленка идти с нами не захотела, ей видите ли было скучно, а я с ребятами с удовольствием побегал по деревне, сбегал на озеро, а ещё на самой окраине они показали мне небольшой домик сказали, что там никто не живет, так как там водится привидение.
–И вы никогда в нем не были? спросил я.
–Нет, страшно.
–Пошли зайдем.
–Нет, мамка ругать будет.
И мы пошли домой обедать, но я решил, что обязательно зайду в этот таинственный домик. Вкусно пообедав мы продолжили знакомство, но уже у них дома, они жили неподалеку через две улицы. Их дом был больше и современнее, они показали мне кроликов, кур и индеек, а к вечеру и корову.
–Наша кормилица Ясенька, – ласково сказал Игнат.
У них мне налили кружку молока и дали ломоть хлеба, больше уже в меня ничего не влезло, хотя мне предлагали и творог со сметаной, и вареники. Потом Артём и Игнат стали помогать отцу, они носили во двор с улицы какие-то чурбачки, а он аккуратно складывал их в сарае, я пару минут посмотрел на них, а потом к ним присоединился, и мы их быстро перетаскали.
–Завтра продолжим у деда, – сказал сказал дядя Федя, да проводите Валеру.
С утра мы с братьями помогали отцу красить забор, потом привезли такие же чурбачки, и мы начали их таскать, а папа с дедушкой, так же, как вчера дядя Федя, укладывали их под навесом у дома. Ленке было скучно, она никому не помогала, дылда ленивая. Я ей уже четырнадцать, а она до сих пор суп сварить не может.
Через неделю я перезнакомился со всеми друзьями близнецов и с удовольствием участвовал в их играх, мне нравилось в деревне, больше всего я любил проводить вечера с братьями и пить молоко с необыкновенно вкусным хлебом. Наконец, осмелившись, я предложил всё-таки ребятам войти в таинственный дом, и мы втроем, взяв палки, пошли туда. Во дворе всё заросло травой, крыльцо было почти разрушено, но в доме был порядок, будто из него только что ушёл хозяин, правдо было много пыли. Мы не спеша обошли его, я с удивлением смотрел на железные кровати, на огромные подушки, на пожелтевшие фотографии незнакомых людей, они смотрели на нас, как бы говоря:
–Какое вы право имели заходить сюда !
Мы вышли из дома с чувством вины, будто мы подсмотрели чужую жизнь и обидели этим хозяев.
–А ночью тебе сюда прийти слабо? спросил Игнат.
–Не слабо, но думаю, что я нехорошо сделаю, если снова войду сюда, – сказал я уверенно, и мы пошли по домам.
После ужина, помогая бабушке мыть посуду, я спросил про этот дом.
–Знаешь, Валера, жила в этом доме дружная семья: отец мать и сын со своей женой и маленьким сынишкой, а потом случилась беда. Возвращались сын с женой из города, был дождь и встречную грузовую машину занесло, она врезалась в их машину, они погибли на месте. А старики воспитывали внука, Лёша вырос добрым, хорошим человеком, его забрали в армию, а там он пропал без вести, года три они ждали его, а потом умерла бабушка, через некоторое время захворал дед, и пошел он по соседям попросить, чтобы похоронили его по-людски, да за домом поглядывали, всё надеялся, что Лёша вернется. Потому всё в доме и осталось, как при них. А ты что, туда ходил?
–Ну да, с Артёмом и Игнатом.
–Дед умер совсем недавно, хоронили его всей деревней, хороший был человек Назар Яковлевич, царство ему небесное.
–Я больше не пойду туда, не беспокойся.
–И этим шалопаям скажи, чтоб не ходили, а то дед узнает – выпорет, и на родителей не посмотрит, а то они всегда их защищают.
Я долго ходил под впечатлением от рассказа бабушки и даже с Ленкой поделился, но её это как-то не впечатлило. Она успела познакомиться с соседскими девчонками, и тоже втянулась деревенскую жизнь. Бабушка, которая сначала на неё ворчала, а теперь хвалила, ведь под ее руководством Ленка уже научилась варить щи и лепить красивые вареники.
Мы с ней только-только вошли во вкус деревенской жизни, как отец сказал что через 3 дня мы уезжаем, мы в два голоса заявили, что не хотим, что будем здесь до сентября. Взрослые подумали-подумали и решили, что отец за нами приедет в середине августа, родители уехали, а мы еще усерднее стали помогать дедушке с бабушкой. Купание в озере стало главным нашим развлечением, мы уходили на озеро после обеда, когда бабушкины дела все уже были переделаны.
Мимо озера проходила дорога ведущая с трассы в Пасленово. И вот однажды мы увидели как, по дороге идут трое: мужчина, женщина и маленький мальчик, у них была коляска нагруженная несколькими сумками, а в руках тоже сумки. Мальчик шел рядом, но увидев озеро побежал к нему, его мама крикнула:
–Назар, вернись, – и он послушно вернулся. Я стал вспоминать, где я слышал это необычное имя. И вспомнил?
–Ребята, ведь это внук хозяина того таинственного дома на окраине.
–Откуда ты знаешь?
–Догадался, побежали, заодно и поможем им.
Мы догнали путников и я сразу сказал:
–Алексей, давайте мы вам поможем, ведь вы устали.
–А откуда ты меня знаешь? – удивился он.
–Я вас вычислил, потому что вы своего сына именем деда назвали, правильно?
–Да, – удивился Алексей, – значит меня не забыли, а ведь 5 лет прошло.
–Только вот ваши дедушка с бабушкой уже умерли, – сказал я, жалостливо глядя на него. Он изменился в лице,
–Когда?
–Я не знаю, я здесь в гостях.
–Когда умерла бабушка, мы не знали, а вот деда хоронили сразу после рождества, всей деревней, очень уж уважали его все, сказал Игнат, а Артём добавил, – и с вашим домом всё в порядке, соседи за ним приглядывают, мы сейчас девчонок позовем и быстро вам там и полы помоем, и всё, что ещё надо сделаем.
–Мы уже дошли до дома, и тут я увидел, что Алексей плачет, я сам готов был разрыдаться, вспоминая пожелтевшие фотографии на стенах, которые так и не успел тогда рассмотреть.
–Я за девчонками, – сообщил я, – сейчас их приведу.
Через десять минут с Ленкой и двумя её подружками мы уже были у дома. Ленка сказала, чтобы хозяева шли к нам, бабушка их накормит. И я повел их к бабушке, потом вернулся, и мы за 2 часа вымыли полы, избавились от пыли, вымыли окна, постирали пыльные шторы и повесили их сушить, перемыли все кастрюли и тарелки. Приходили соседи близкие и дальние, приносили продукты, и радовались, что Алексей вернулся. А мы, гордые тем, что первые его встретили, принимали все подарки и складывали их на обеденный стол. Когда вернулся Алексей с семьёй, его обнимала, наверное, половина деревни, а с утра мы с бабушкой отвели его на кладбище оставили там одного.
–Так надо, – ответила бабушка на мой молчаливый вопрос.
В один из дней все желающие собрались во дворе Алексея, и он рассказал, что же с ним произошло.
–Отслужил я свой срок, демобилизовался и прямиком отправился на вокзал, купил билет и сел на поезд. Служил я далеко от родных краев, на западной границе, ехать надо было пять суток. Я доехал до Москвы и сел уже на прямой поезд, который должен был довезти меня почти до дома, а вернее до нашего райцентра, к вечеру я вышел в тамбур покурить, а там два подозрительных типа обшаривали карманы лежащего человека, я кинулся на них, но у одного из них был нож, он шёл на меня с явным намерением ударить ножом, но второй рассудил иначе, он открыл дверь вагона, видно у него была такая возможность, и они вдвоём выбросили меня из вагона, но поезд уже подходил к станции и замедлил ход, вот поэтому я выжил. Меня нашёл мужчина, гулявший со своей собакой. Я ничего не помнил, у меня были переломаны ребра и правая нога, он вызвал скорую и меня положили в больницу. Я пролежал там долго, но так ничего и не вспомнил, за мной ухаживали две медсестры. Так как никто меня не навещал, они старались приносить мне что-нибудь вкусненькое. Одна была одинокая женщина предпенсионного возраста, а вторая Зина, моя жена. Я наконец смог ходить, и врач посоветовал женщинам забрать меня домой, объяснив, что в домашних условиях я быстрее всё вспомню. Городок был маленький, жили они рядом. И решили, что я буду жить у каждой по очереди. Документы мои так и остались в поезде, а без документов на работу меня не брали, но выход мы всё же нашли, тётя Катя ушла из больницы и устроилась работать в детский садик, там было полегче, и подрабатывала она на полставки дворника, вот я вместо неё дворником и работал. Я тяготился тем, что сижу на шее у двух женщин. Однажды мы Зиной пошли на рынок за покупками, и вот проходя мимо павильонов, где торговали мясом, я увидел в руках мясника нож, который он поднял, чтобы отрезать от висящего на крючке куска кусочек поменьше, в этот момент я всё вспомнил. К тому времени нашему с Зиной малышу было уже полтора года.
–Но почему своим не писал?
–Я писал несколько раз, но вероятно память мне ещё подводила, и адрес был неверный.
Услышав это я побежал к калитке, заглянул в почтовый ящик, там лежало письмо, открытое, видно дед Назар прочитал его, ведь бабушка говорила что его нашли у калитки. Я подал ему письмо, он не стеснялся плакать, многие из собравшихся тоже плакали, даже мужчины.
Как только я восстановил документы мы с Зиной сразу зарегистрировались,– продолжил Алексей,– потом требовалось установить отцовство, на это тоже ушло время. Зина жила на съемной квартире, и мы все вместе решили ехать сюда. Вот так я и не успел увидеть бабушку и дедушку, и они уже никогда не увидят своего правнука.
Вскоре за нами приехал отец и мы вернулись домой. Потом мы каждое лето приезжали, пока Лена не закончила школу. Когда умерла бабушка родители хотели забрать деда, но он не хотел уезжать далеко от могилы бабушки. Потом не стало и его.
Я вспоминаю всё это сидя в автобусе, который везет меня в Пасленово. Приехав в Барнаул в командировку я решил во что бы то ни стало попасть в деревню, считая, что самые счастливые моменты моей жизни остались там, в Пасленово, там я научился состраданию, добру и любви. Выйдя из автобуса я направился к к дому деда и бабушки, на крылечке стоял бутуз с голым животом и плакал, следом на крыльцо вышла девочка постарше, которая презрительно глянула на пацана и побежала к собаке, и, крепко держа её за ошейник, крикнула?
–Дядя заходите, – я зашёл.
А на крыльцо уже вышел Артём женой, узнать, что за гость пришёл. Я раздал гостиницы племянникам и хотел идти к тете Наде и дяде Феде, но они пришли сами. Я узнал, что Игнат, как и я пока не женился, и живет сейчас в Бийске. Наутро я пошел на кладбище, могилы дедушки и бабушки были ухожены, подошел и к могиле деда Назара, было видно, что и за ней следят. Артём потом рассказал, что Алексей тоже перебрался в город, но дом не продаёт, и они приезжают на целое лето сюда, в Пасленово. В поезде, возвращаясь домой, я всю дорогу размышлял о том, как много хранит наша память, услужливо предоставляя нам возможность пережить еще раз все то хорошее. что было в нашей жизни.
