Этой истории лет 40. Рассказ её уносит в юго-восточную часть России, где уссурийский тигр обитает по берегам Амура и Уссури. Благодаря этим рекам тигр и получил своё имя. Одни называют его амурским тигром, а другие уссурийским.
Спаривание амурских тигров не привязано к какому-то времени года, но обычно оно приходится на конец зимы. Для родов самка выбирает самое непролазное место, к которому невозможно бесшумно подобраться ни одному зверю.
Обычно рождается два, три или четыре детеныша, реже один. Только что родившиеся тигрята обычно слепые, беспомощны и весят около 1 кг.
У героини нашего рассказа родился всего один. Лето подходило к концу, но в лесной чаще было тепло и спокойно. Тигрёнок быстро рос, потому что мать кормила его одного и всё материнское внимание и забота доставались только ему. Мать временами куда-то исчезала, но всегда возвращалась к нему и соскучившись, с удвоенной силой обласкивала своё полосатое чадо.
Мирное, беззаботное и ничем не омрачаемое существование тигриной семьи продолжалось всю осень и тигрёнку казалось, что так будет всегда. Пока мать была рядом, он всегда играл с ней. Но внимание его всё больше и больше распространялось на окружающий его мир. В высокой для него траве леса он слышал шуршание мышей и старался обнаружить источник шума. А в воздухе он провожал взглядом то пролетающих насекомых, то уже более или менее крупных птиц.
Что бы тигрёнок не делал и чем бы он не увлекался, тигрица-мама всегда его прихорашивала и чистила.
После еды она вытирала ему мордочку самыми дорогими салфетками, какие только существуют на свете.
В промежутках между сосанием маминого молока она приучала его к запаху и вкусу свежего мяса, потому что одним молоком мышечную массу до 300 килограмм у взрослого тигра не нагулять.
Но время идёт, а вместе с ним уходит и осень. Уже и с деревьев слетели листья и лес стал казаться не таким уж густым и приветливым. Стало намного светлее, но в то же время и холоднее. Приближалась зима. В этом году она подходила немного раньше обычного, но для тигрицы-мамы ничего необычного в этом не было. Шуба толстая и тёплая. А тигрёнок, глядя на материнское спокойствие во время наступления холодов, тоже не сильно то обращал на них внимание и продолжал радоваться жизни рядом со своей грозной мамой. Выпал первый снег и в лесу стало совсем не так, как летом. Мир удивлял своими переменами, а пока они происходили, тигрёнок хотя и был ещё совсем мал, всё же заметно подрос.
Тигрёнок никогда не видел людей и не знал, что они существуют. Он не знал, что ближе к реке лес кончался и там стояла деревня, в которой жили люди. В каждом втором доме этой деревни жил охотник. Местные знали, что тигр зверь краснокнижный, не трогали его и относились с уважением к его силе и осторожности. В свою очередь тигр крайне редко нападал на человека, возможно чуя в нём достойного противника. Тигрица часто наблюдала за человеком из-за кустов. У каждого из них на плече всегда висела какая-то железная палка и он совершенно не боялся тигра.
Да и не нужен был тигру человек. Странное он создание. Ходит на двух ногах, а слышно его за километр. Дичи и без него полным-полно. То свининка свежая на столе,
то козлятинка, а то и изюбря на деликатес.
А на самом краю той деревни, немного на отшибе и почти что уже в лесу, стоял дом ещё далеко не старого местного лесника. Он жил с женой и дочкой, вёл обычное деревенское хозяйство, в котором, как и у всех, была парочка коров да бычки с ними. Скотина жила на заднем дворе в бревенчатых стайках, потому что зимы бывают сильно уж холодными и снежными. Да и от блудного зверя надёжно укрыта. Жена обычно доила и уходила управляться по дому, а муж, когда был дома, задавал скоту сено да чистил навоз.
Ни тигриная семья, ни семья людей не знали, что пересекутся их пути-дорожки так, что придётся одной из них сильно выручать другую и обе они будут бороться за жизнь самого младшего обитателя уссурийской тайги, маленького тигрёнка.
Однажды в морозное утро жена пошла рано доить коров. Подоила как обычно и вышла посмотреть за стайку, как далеко мужу придётся откидывать наружу навоз через специальное окошко. Ночью слегка припорошило свежим снегом и на нём виделись здоровенные следы тигра.
Хорошо, что стены в стайке крепкие, подумала она. Тигр наверное голодает, поэтому и решился на пакость, да на этот раз у него не вышло. Надо сейчас же мужу сказать, пусть думает с мужиками чего теперь делать. Стала смотреть, как ночью ходил тигр, и вдруг увидела на снегу небольшого тигрёнка. Тот лежал как будто мёртвый.
Женщину осенила мысль, что надо осмотреться по сторонам, очень уж всё подозрительно. Следы огромные, а тигрёнок маленький и почти бездыханный. Значит не сам он сюда пришёл, а его сюда доставила мать тигрица. Вряд ли она его бросила просто так. Откуда-то может наблюдать за мной, подумала женщина, и стала смотреть по сторонам. Тигрица стояла далеко, но её хорошо было видно. Она совершенно не пряталась. Стояла спокойно, но как будто бы чего-то ждала, глядя на женщину. Никакой агрессии или чего-то такого. Только ожидание.
Женщина быстро пошла домой за мужем. Тот за карабин и они вдвоём за стайку. Остановились у тигрёнка и посмотрели на тигрицу. Она стояла на месте и ничего в её внешнем виде не указывало на желание напасть на людей. Муж сразу всё понял. Тигрица притащила больного умирающего тигрёнка к человеку и глазами просила, чтобы он помог. Муж сказал жене, чтобы та взяла тигрёнка на руки и шла домой, а сам шёл за ней, не спускал с тигрицы глаз и карабин держал готовым к выстрелу. Мало ли чего взбредёт тигру на ум. Но тигрица стояла не шелохнувшись, как будто именно этого момента она и дожидалась. Ушли домой благополучно.
Положили тигрёнка на пол у печки и стали его осматривать, чтобы определиться, что с ним не так, есть ли раны. Может быть пока матери не было рядом, рысь успела напасть да ранила тигрёнка.
Рваных ран не было, но ноги у него были ободраны до мяса и кровили, шерсть свалялась и весь он был какой-то, как помятый. На людей внимания не обращал и едва дышал. Тельце было худым, значит несколько дней уже не ел и возможно из-за боли в ногах. То ли об твердый снег их ободрал, то ли лишай какой прицепился, не ясно было. Обработали марганцовкой, намазали мазью и забинтовали. Молоком поили из бутылки с соской для телят, толкали насильно. Большая часть молока сквозь зубы проливалась на пол, но немного всё-таки попало куда надо, проглотил. Через парочку часов еще поили и так до следующего дня. К вечеру следующего дня наступил момент, когда что-то в тигрёнке слегка поменялось. Он больше выпил молока и начал открывать глаза. Лапы снова обработали, намазали и забинтовали. Пробовали дать мясной фарш, но он его не ел. Тепло, в котором он оказался, видимо тоже работало ему на пользу, потому что энергии в его теле хоть и было мало, но она теперь не покидала его из-за мороза на улице.
Хозяин выходил по утрам и вечерам за стайку и смотрел, нет ли тигрицы. Она всё время была там и никуда не уходила. Возможно ночью она добывала себе пропитание, но днём она была на одном и том же месте и ждала, поглядывая на человека. Лесник подумал, что надо как-то ей сказать, что тигрёнок хоть и плох, но надежда есть. Сделаем всё, что сможем. Он тихо, чуть не шёпотом произнес это в в сторону тигрицы, чтобы немного осадить её материнское беспокойство и посмотрел на неё. Долетела ли до неё его мысль, размышлял он. Смотрела вроде бы внимательно, наверное поняла…
Через неделю тигрёнку явно стало лучше, он открывал глаза и пытался немного рычать, когда за него принимались с перевязками.
А ещё через денька три уже пил молоко и уговаривать его не надо было. Ласку людскую принимал, но всегда рычал и непонятно было, то ли ему нравится она, то ли нет. Стал узнавать бутылку с молоком в руках жены и тянулся к ней мордочкой.
Лапы потихоньку заживали.
А лесник каждый день выходил за стайку и в сторону тигрицы тихо шептал и отчитывался о том, что всё идёт хорошо, тигрёнок поправляется и скоро вернется к матери.
По позе, в которой тигрица лежала под идущим снегом, лесник понял, что тигрица всё понимает и знает не хуже его. Она как будто успокоилась и просто ждала.
А тигрёнок начал принимать свежее мясо, мелко нарезанное хозяйкой. Да ел, уплетая за обе щёки, и запивал ещё и молоком. Он перестал всё время лежать на одном месте у печки а бродил по дому, изучая новую для себя территорию. Всё в ней было совершенно не так, к чему он так привык в лесу. Поначалу больная кожа на лапах давала о себе знать и ходил он чуть не шатаясь. Но и это постепенно ушло, потому что ноги заживали, кожа восстанавливалась, хотя и была ещё почти без шерсти.
Дочь лесника не оставляла тигрёнка без внимания и он отвечал ей взаимностью. Но отец сказал ей, чтобы она сильно этим не увлекалась, потому что жить то ему придётся в лесу, а не среди людей. Не испортить бы зверя. Как только он сможет ходить, не обращая внимания на свои ноги, так сразу же его надо отдать тигрице. Всё остальное она доделает сама.
И вот наступил день, когда решили вернуть тигрёнка его матери. Жена взяла его на руки и понесла, а лесник сзади с карабином на всякий случай страховал её. Вышли к стайке и остановились, глядя на тигрицу. А та сразу же поднялась во весь рост и как бы потянулась всем туловищем к людям. У них на руках её живой и здоровый тигрёнок, головой крутит по сторонам и немного урчит. Тигрица поняла, что всё хорошо, тигрёнок жив и почти здоров. Жена сделала еще пару шагов к тигрице, опустила тигрёнка на снег и сразу же пошла к дому, а муж оглядываясь, за ней. Люди уходили, а тигрица быстро приближалась и не отрывала своих глаз от тигрёнка.
И вот тигрица уже рядом. Её радости нет конца. И тигрёнок её узнал конечно. Мамка то у него одна и такая ласковая.
А мамка не долго думая, быстро повела его в лес. Ведь лес этот дом их родной и такой привычный. А по дороге они с мамкой говорили на своём тигрином языке, только им двоим понятном. Ему было интересно рассказывать про людей, а ей было сильно интересно его слушать.
Она была мудрой тигрицей и откуда-то знала, что в чём-то человек сильнее тигра и эта его сила проявляется тогда, когда кто-то в беде и нужна помощь. Если может, человек всегда поможет. И она не ошиблась, когда видела безвыходность своего положения и принимала решение пойти именно к человеку. И он помог, не требуя ничего в замен.
