Мы встречали нашу подругу в аэропорту зимой. Лена возвращалась из Иордании, каким-то чудом избежав Восточного плена. Вкратце, ничего особенного. Вышла замуж за Восточного принца, прожила с ним счастливых 7 лет, а он возьми, да помри во цвете лет.
Двое детей на руках — беда. Порыдала, но жить-то надо дальше. Многочисленная родня такой заботой и любовью детей окружила, хуже любой тюрьмы.
С ребятишками, мол, поможем, только с нами оставайся, замуж за младшего брата, то есть деверя, выходи. Молодцы, решили. Только это не в нашем характере. Ленка гулять в парк вышла с малышнёй, в такси прыгнула, до посольства добралась, а через день уже в Москве оказалась.
Там прониклись ситуацией, помогли…
Так что прибыли в чём были: в кроссовках, лёгких кофточках и джинсах. У них там плюс 18, а у нас минус 35. Дома стены, конечно, помогают, но подружки надёжнее. Мы за несколько часов всё узнали, созвонились, нашли одежду и ей, и детям, встретили, укутали, отвезли на квартиру и обещали помочь.
Вот и помогаем. Ленка побежала на работу устраивается, детей в школу, в садик записывать. А малышей мы подхватывали, кто свободен. Славные ребятки, по-русски говорят, только не ожидали мы столкнуться с тем, что понимать их будем не всегда. Старший словечки иностранные вворачивал, мы напрягались. Во двор вышел, вернулся.
— Я главз забыл.
— Какой глаз?
— Главз, эти, на руки, тёплые!
— Поняла, перчатки.
Английский надо было лучше в школе учить, покритиковала я себя.
Особенно мы смеялись над младшим, Каримом. Ребёнок развит не по годам, ему ещё 3-х лет нет, а он всё объяснит, только по-своему. Кушать хочет, спать, гулять — требования свои предъявляет громким зычным голосом, так что все наперегонки бегут их выполнять, даже в голову никому не приходит ослушаться.
Вот стоит на кухне у плиты и команду отдаёт:
— Пуп!
А я не догадливая говорю:
— Это кастрюля, хорошая, ну да, крышка как пупок торчит.
— Пуп!
Грозно глядя на меня твердит мальчишка.
— Сейчас обедать будем, что тебе мама готовит?
— Пуп!
— Тьфу, заладил. Я тебе супчику налью, хорошо? Мама сказала, что ты сам кушать умеешь.
— Пууууп ! — Истошно кричит малец и кастрюлю норовит схватить.
— Сорба ! Пуп! Сорба !
Взрыв мозга. Сейчас начнётся истерика, я его не угомоню, иду звонить подруге.
— Лена, сорбу и пуп ему подавай, это кто такие, неси, или он меня с ума сведёт. Может, взамен чего-нибудь можно дать?
— У тебя супа нет? Простого супа, он не привередливый .
— Ну, я и балда! Он пуп-суп требует, всего-то! А сорба — это шорба , тоже супчик по-арабски. Он мне на двух языках объяснить пытался. А я…
Вот такие они. Ленкины дети. Забавные. Надеюсь, вскоре всё у неё наладится…
