— Как хорошо, что со мной не поехал муж, — ахнув, подумала Наталья, когда ранним утром она своим ключом открыла дверь в квартиру дочери, и сразу же увидела в прихожей незнакомую мужскую обувь.
Если честно, примерно это она и предполагала увидеть, хоть постоянно и гнала от себя такие нехорошие мысли.
Дело было в том, что дочь Оля училась вдали от родителей в другом городе. Вообще-то, поступила она на бюджетное место, но в студенческом общежитии, почему-то, ей места не нашлось. Вот и пришлось Наталье с мужем снимать для дочки на свои деньги однокомнатную квартиру, в которой она уже проживала чуть больше года.
Всё это время родители были уверены, что дочь живёт совершенно одна. Оля, когда звонила родителям, признавалась, что иногда у неё ночуют девочки из общежития, но это происходит очень редко.
Но сердце матери всё равно было неспокойно. И однажды Наталья собралась, села на ночной поезд, и помчалась — без предупреждения — к дочери с проверкой.
И теперь, увидев эту мужскую обувь большого размера, она стояла в прихожей, и не знала, что делать дальше.
Тихо сняв с себя верхнюю одежду с сапогами, Наталья на цыпочках пошла на кухню, стараясь не смотреть в сторону комнаты, где сейчас кто-то спал. Если честно, ей очень хотелось зашуметь, а потом, когда дочка проснётся, закатить страшный скандал.
Но она сдержалась. Вошла на кухню и огляделась. Как ни странно, но здесь был образцовый порядок. Грязной посуды видно не было, всё помыто, и лежит на своих местах. На столе тоже — ни крошки, полы блестели, и даже газовая плита была девственно чистой.
— Чувствуется моё воспитание, — гордо подумала было Наталья, затем тут же вспомнила про постороннюю мужскую обувь в прихожей, и опять нахмурилась.
Когда она открыла холодильник, то удивилась ещё больше — он был весь заполнен едой, среди которой были даже домашние котлетки, упакованные в прозрачный пластиковый контейнер.
Наталья не удержалась, аккуратно открыла его, прямо рукой взяла одну котлетку, и начала проводит дегустацию.
— У… Вкусно… — в очередной раз порадовалась она.
В это время вдруг раздался неприятный звук, похожий на писк, который сигнализировал о том, что холодильник слишком долго открыт.
Наталья скорее закрыла его, и, с замиранием сердца, прислушалась, ожидая, что сейчас-то на кухне и появится дочь.
Но в комнате, похоже, спали очень крепко.
Тогда Наталья, доев котлету, решила сделать себе чай.
Опять, стараясь не шуметь, она тоненькой струйкой из-под крана набрала в чайник воды, зажгла на плите конфорку, и поставила этот чайник на огонь.
«Чем же мне заняться, пока они спят?» — подумала она, подошла к окну и стала внимательно разглядывать зимний двор.
— Мама?.. — раздался вдруг тихий возглас за спиной. — Это, что ли, ты?! Ты откуда взялась?..
Наталья вздрогнула и обернулась. На неё смотрели ошарашенные глаза любимой дочки.
— Мамочка… – бормотала растерянно Оля, не двигаясь с места. — Почему ты не предупредила, что приедешь?.. Я бы тогда…
— Ты бы тогда сегодня не приводила его в квартиру, да? — хмуро спросила Наталья.
— Кого — его?
— Глупо отпираться, дочка. Я в прихожей видела мужскую обувь.
— Да?.. — Оля начала стремительно краснеть. — Видела?.. Но ты, пожалуйста, не думай, мамочка, — поспешно стала оправдываться она, — это совсем не то, что ты предполагаешь…
— А что я предполагаю?
— Ну, ты, наверное, думаешь, что это мой… — Дочь запнулась, помолчала, но затем всё-таки закончила предложение. – Ты думаешь — это любовник? Это совсем не так.
— Не так?
— Да, не так. Это мой муж…
— Муж?.. — У Натальи вдруг оборвалось всё внутри. — Какой ещё муж?! О чем ты говоришь, девочка? Ты сейчас шутишь, да?
— Мама, я не шучу, — отчаянно замотала головой Оля. — У нас есть свидетельство о браке. Мы расписались месяц назад…
— Расписались… — Наталья тяжело опустилась на кухонный табурет, облокотилась на стол локтями, и закрыла руками глаза, отказываясь верить в эту новость. — Ты с ума сошла, Оля?.. Да?..
— Почему, мама? — Дочка неуверенно подошла к столу, и тоже села на табурет, напротив мамы. — Мы с Серёжей любим друг друга…
— Какой ещё Серёжа? – как умирающая, застонала мать. — Тебе же всего девятнадцать! А он? Кто он? Тоже иногородний?
— Да.
— Сколько ему лет?
— Двадцать два…
— Господи!.. Вы же оба — сумасшедшие! И почему?! Почему ты нас с ним даже не познакомила? Почему вы не сообщили о своих планах нам с отцом?! А его родители? Они, хоть, знают о том, что вы…
— Нет, мама… Они тоже не знают… Но он очень хороший, мама. Просто мы думали, что если вы узнаете про нас… Про то, что мы решили пожениться, вы сразу начнёте суетиться… Говорить о свадьбе…
— Конечно! А как же ещё?! Это же такое… Такое… — У Натальи путались в голове мысли. — Мы же тебе родные… А ты…
— Но, мама, у нас пока нет денег на свадьбу, — умоляющим тоном воскликнула Оля. — А вы с папой и так платите за эту квартиру. На то, что зарабатывает мой Сережа, мы питаемся, и немножко откладываем. Но летом мы хотели сообщить и вам, и его родителям… Тогда и можно будет справить скромною свадьбу.
— Но мы же сами могли сделать вам эту свадьбу! — воскликнула обиженно мать. — Мы же родители!
— Нет! — твёрдо сказала дочь. — Мы с Серёжей так не хотим. Мы хотим всё делать сами. Сами…
— Значит, сами? — Наталья тяжело вздохнула. — Он кто, тоже студент?
— Да. Но он ещё и работает. Он очень хороший, мама. Он тебе понравится. И папе тоже…
— Да? — Наталья смотрела на дочку печальными глазами. — А я что-то в этом сомневаюсь… После того, что он согласился на такое безрассудство…
— Здравствуйте!
И тут Наталья увидела его. Сергей стоял в дверях кухни, смотрел на неё внимательными глазами, и улыбался.
— Здравствуйте, — повторил он.
— Ну, здравствуйте, — недовольным тоном поздоровалась и она. И тут же подумала: «Да… А вкус у моей дочки имеется… Тоже чувствуется моё воспитание…»
Вечером Наталья с лёгким сердцем отправилась домой. Потому что, молодой зять ей очень понравилось. Всё в нём понравилось — и манера общаться, и деловитость, и взгляды на жизнь. И даже оказалось, что те самые котлетки, которые она пробовала утром, приготовил тоже Сергей.
— Теперь я тебя я понимаю, почему ты его выбрала, — прощаясь на вокзале, шепнула она дочке на ухо. — С таким мужем ты точно не пропадёшь.
