Осень радовала глаз своими яркими красками, а уж грибов сколько в этом году! Ирина уже набрала полную корзинку, пора бы возвращаться домой, но погода была теплой, лес таким ярким и уютным, что хотелось еще остаться и посидеть в тишине.
Она ни разу не пожалела, что выбрала жизнь в этом селе. Два года назад, окончив медицинский, она получила назначение в Алексеевку, поработав здесь, пообщавшись с местными жителями, Ирина приняла для себя решение остаться здесь навсегда. А что ее ждет в городе? Вернее, кто? Тетка, которая сдала ее в детский дом в тридцатых годах? Или брат двоюродный, который вдруг в ней женщину увидел?
От омерзения Ирина аж передернулась. Нет, не хочет она видеть ни тетку Анну, ни сынка ее Василия… И доброго нечего вспомнить при жизни с ними.
Она родилась в 1924 году, а в 1932 осталась сиротой, когда ее родители уехали на заработок , в угольные шахты. Там их и завалило…
Осталась у нее только тетка, братьев и сестер не было, бабушка лежала при смерти после известия о дочери и зяте. Через два месяца она ушла из жизни. Деда не стало в 1918 году еще, задолго до рождения внучки.
Со стороны отца тоже не было ни бабушки, ни дедушки, революцию не пережили.
Ее тетя имела только одного сына от своего мужа и вторым не собиралась обзаводиться. И вдруг сиротка… Не желая менять свои планы, она сдала Иринку в детский дом и укатила с мужем Павлом в Сибирь по месту службы.
Но даже когда она вернулась, забрать Ирину не пожелала, так, наведывалась перед Новым годом, принося из дома пирожки собственного приготовления, да один раз игрушку, потрепанного медвежонка принесла. Украшенными кольцами руками она протянула его с такой важностью маленькой девочке, будто медвежонок стоил целое состояние…
И вот Ирина окончила школу, поступила в институт, и тут выяснилось, что в доме ее покойных родителей живут совершенно другие люди. Тетка вяло оправдалась, что государство забрало дом, мол, пустовал, вот и отдали для другой семьи. Только та семья не чужая была, а родственниками Павла приходились.
— А живи у нас, — тетка засуетилась. — Живи, комната есть свободная, да и мне помощь нужна…
Вскоре Ирина поняла, для чего Анна ее поселила у себя — та просто свалила на нее все домашние заботы. Но жить надо было где-то, и Ирина бралась за тряпку и убирала квартиру, готовила, стирала, по поручениям бегала. Дядя в сорок первом еще ушел на фронт, вот и жили всю войну в квартире — Ирина, Анна и ее сынок Василий, который служил в милиции и его не призвали на передовую.
На третьем курсе Ирина попросилась в общежитие, потому что, несмотря на обстановку в стране, Анна приглашала к себе подруг на посиделки, вдруг откуда-то доставались хорошие продукты и у Ирины просто сердце сжималось от этого.. Кто-то голодает, нет возможности съесть лишний кусок хлеба, а Анна с подругами винишко попивают, да рыбкой дорогой балуются. И сынок ее всегда при деньгах был, неужто зарплата у милиционеров такая? Ирина понимала, что «благодарят» Василия или откупаются.
Мало того, что Ирина должна была обслуживать Анну и ее подруг за столом, так потом приходилось постоянно перечищать фарфор и хрусталь, чистить ковры, по которым они ходили прямо в туфлях, а если пятнышко какое остается, так Анна сверкала гневно глазами и называла ее неряхой.
И терпела бы Ирина, но однажды Василий, напившись, пытался в кровать ее уложить. Собрав свои вещи, Ирина пришла в общежитие к однокурснице, а вскоре выбила для себя койко-место в этой же комнате.
Когда ее распределили в Алексеевку, Ирина даже обрадовалась — подальше будет от Василия с Анной, да в тишине и спокойствии работать будет. А то, что село… Да наоборот, к лучшему. Не по ней была жизнь в городе, не нравилась она ей, хотелось гулять по лесу, купаться в реке, да зимой на саночках по склонам катиться.
Приехав в Алексеевку в 1947, она сперва опешила от наплыва желающих попасть к врачу. Потом она поняла, что люди здесь без медпомощи с сорок второго года, после того, как немцы здесь побывали.
Кто-то травами лечился, кто-то в город ездил, а кто-то в соседнее село наведывался.
Две недели Ирина с утра до вечера, практически без продыху людей принимала, потом стало полегче. Местные жители ее полюбили, приняли, все говорили, что такая молодая, но шибко толковая, будто за спиной опыт у нее большой.
Ирина и правда на курсе лучшей была, ее всегда в пример ставили.
В Алексеевке она жила при медпункте, на заднем дворе был вход в помещение, где была одна комната и печь. А много ли ей надо?
Иногда к ней ходили люди просто поговорить, хотели, чтобы их кто-то выслушал. Ирина не была сплетницей и люди знали — дальше нее не пойдет. У многих были свои беды, свой горький опыт за плечами и свои причины для слез.. Нет ни одной семьи, которую бы не затронула Великая Отечественная, ведь немцы здесь полгода были…
***
Это была вторая осень, проведенная в Алексеевке, Ирина каждый день ходила в лес. Грибы собирала, сушила и солила, а летом по ягоды захаживала в эту лесную чащу.
Она знала, что чуть поодаль, на опушке, есть домик лесника и в нем живет фронтовик, который и ранее егерем был, в сорок пятом, вернувшись домой, восстановился в этой должности и живет теперь в лесу, лишь изредка выходя в село или выезжая в город. Бирюком его местные жители прозвали, говорили о нем неохотно, за помощью он к ней тоже ни разу за два года не обращался и Ирина, наслушавшись рассказов местных, не особо стремилась к общению с ним. Она знала, что в 1942 году подожгли его дом. В нем была его жена и маленький сын. Местные говорят, с ума он сошел, не в себе мужик, будто оглох и ослеп он.. Да и много всякого разного про него говорят, в основном, страшилки, хотя Ирина и понимала, что все это выдумки.
— Ирина Николаевна, здравствуйте, — она увидела Сергея и его жену Оксану. — Гуляете?
— Гуляю, вот, грибочков собрала.
— А мы просто гуляем, нам это сейчас полезно, — улыбнулась Оксана.
— Да, вам надо больше гулять и соблюдать режим, — Ирина улыбнулась в ответ, глядя на беременную Оксану, которой через месяц рожать.
Село оправилось, потихоньку жизнь налаживалась, вот и Оксана с Сергеем четвертого ребенка ждут. Когда он в сорок первом ушел, она с тремя детьми от зари до темна работала, воспитывала сыновей, мужа ждала, да верила в победу. И судьба наградила ее за честность, за доброту и трудолюбие — Сергей вернулся в семью, а вскоре и четвертым Оксана забеременела.
— Ой, Ирина Николаевна, как бы я хотела, чтобы и вы были так же счастливы, как и я, — поглаживая большой живот, Оксана с добротой посмотрела на врача.
— Всему свое время, Оксаночка… Всему свое время.
— Эх, покосило мужиков наших, раньше в селе бабы мужиками перебирали, а теперь, когда через двор без мужика живут, так хоть плохонького, да прибирают к рукам… — сокрушался Сергей. — Как вот вас замуж выдавать?
— Ну что поделать, Сережа, так уж вышло… А замуж.. Да вот как-то и не думаю об этом, — Ирина поморщилась, вспоминая липкие руки Василия. Нет уж, лучше быть одной, чем вдруг встретить на своем пути такого же…
— Мы пойдем, Ирина Николаевна, а то мальчишки наши скоро голодные придут.
Они попрощались с Ириной и пошли, девушка посмотрела им вслед и улыбнулась. Счастливая пара, пусть судьба больше их не испытывает.
***
Но вскоре в семье Савельевых случилась беда, унеся жизнь жизнерадостной и прекрасной женщины Оксаны.
Она родила дочь Варечку, спустя два месяца, когда лед вроде бы прочно встал на реке, она пошла полоскать пеленки в проруби. Ее старший сын Мишенька видел все своими глазами, случилось то, что он не забудет никогда. Мать вдруг поскользнулась и ушла в прорубь с головой. Он прибежал, кричал и звал на помощь, но Оксану спасти не удалось. Только на следующий день ее смогли вытащить из-подо льда. Роковая случайность лишила четверых детей матери. Сергей почернел лицом от горя, вмиг поседел… Мальчики вмиг повзрослели, поняв, что матери у них нет и Варенька теперь на их попечении. Мише было 14 лет, Васе 12, а Илюше 9 лет.
— Ой, как бы не вышло с Сергеем, как с его братом, — сокрушалась доярка Галина.
— А у него был брат? Что произошло? — удивилась Ирина.
— Не был, есть у него брат. Бирюк наш, Иван. Это же брат его родной.
— А почему же они не общались?
— Я же говорила тебе, Ирина Николаевна, Иван с катушек съехал, совсем плохой стал, как в лес перебрался, так все, почитай, пропал мужик. Вот и Сережа тоже с ума сходит, день-деньской на кладбище, Варька на пацанах, а у того будто уши заложила и глаза видеть перестали.
— Горе у человека, — Ирине самой плакать хотелось. Оксана ей очень нравилось, настоящая русская женщина…
— У многих тут горе, но жить дальше надо. Месяц уж прошел, а он все горькую хлещет.
Ирина подошла к дому Савельевых и услышала детский плач. Зайдя без стука, она увидела мальчишек, склонившихся над девочкой.
— Что случилось?
— Да не знаем, плачет и плачет, красная вся, — Миша растерянно и испуганно смотрел на Ирину.
Она подошла и поняла, что у малышки жар.
— А ну-ка, отошли… — Ирина закутала малышку и понесла к себе в медпункт, велев Мише и Илье принести все необходимое для ребенка на первое время.
— А зачем вам?
— У меня пусть побудет, присмотрю за ней.
Ирина боролась за здоровье малышки и победила в этой схватке. Жар спал, Варенька начала улыбаться, и можно было бы вернуть ее братьям и отцу, да только видела она, что Сергей не в себе, и мальчишкам тяжело.
— Ирина Николаевна, как моя дочь? — Сергей вошел к ней и хотел взять ребенка на руки.
— Иди сперва руки помой, ребенка грязными лапищами в мазуте трогаешь. Хорошо все с ней. — Отбросив «вы», проворчала она.
Сергей вымыл руки и подошел к кушетке и вдруг Ирина уловила запах перегара.
— Ты что, опять пил?
Сергей ничего не ответил и девушка разъярилась:
— Ты о чем думаешь? У тебя дети! Ну день выпил, второй, третий, но ведь люди говорят, прикладываешься ты к бутылке! Может, хватит?
— Мне так легче, понимаешь? — он тоже отбросил обращение на «вы».
— А дети?
— Они уже взрослые, они все понимают.
— Она не понимает, — Ирина кивнула на трехмесячную малышку. — Она еще ничего не понимает, она совсем маленькая, ей забота нужна, тепло, а не пьяный отец, который скинул все эти заботы на сыновей.
В глазах Сергея заблестели слезы и Ирина прикусила язык.. Слишком резко она с ним говорит, человек потерял любовь всей своей жизни.
— Послушай, пусть она пока со мной останется, так лучше будет. Приводи себя в порядок, боль в душе она никуда не денется, но попробуй взять себя в руки. А я пока с малышкой побуду.
— Я тебе благодарен, Ирина, — он упал перед ней на колени и заплакал, как ребенок. Она тоже не смогла сдержать слез.
— Иди, Сергей, иди к сыновьям.
****
Она знала, что Сергей не внял ее словам. Днем он работал, а вечером напивался и засыпал. Мальчишки будто были предоставлены сами себе, Ирина их тоже жалела, приходила днем и готовила им еду. Хоть они и справлялись сами по дому, но вот суп варить пока не научились, Оксана не считала нужным сыновей учить готовке, мол, женятся, будет у них хозяйка в доме, которая накормит.
В марте, когда Вареньке было четыре месяца, Ирина не выдержала. Уложив крошку спать, она велела Мише присмотреть за ней и ушла в лес. Снег начал таять, мокро все было вокруг, грязь разъезжалась под ногами, но она упорно шла к опушке леса. Увидев небольшую ветхую избушку, из трубы которой струился дымок, она подошла, не обращая внимание на лай собаки, которая бегала вокруг, рычала и гавкала на нее.
— Фу, зараза, да замолчи ты, — цыкнула она грозно на нее. Ирина собак не боялась, людей бояться надо..
Псина пару раз еще гавкнула, но подойти не решалась.
— Кого принесло? — дверь открылась и вышел мужчина. Ирина не могла определить его возраст, весь заросший, борода до груди, волосы космами спадали на плечи, а седые пряди поблескивали на ярком солнце. — Тишка, фу!
Пес замолчал и с интересом посмотрел на хозяина, виляя хвостом.
— Кто такая? Чего притащилась.
— Здравствуйте, Иван. Я врач ваш местный, Ирина Николаевна Тихонова.
— Мне не нужен врач, идите отсюда.
— Мне помощь ваша нужна. Разрешите пройти в дом и я вам все объясню. Холодно, я замерзла пока до вас добиралась.
— А я вас в гости не звал…- проворчал он.
— Понимаете, дети пропадают, спасать надо…
— Дети? В селе? Не слышал.
— Я не в том смысле. ..- Ирина поняла, о чем он подумал. — Ваши племянники… Им помощь нужна. Разрешите войти, я все объясню. В конце концов, вы можете просто выслушать меня?
Он пропустил ее в дом и Ирина, войдя в теплое помещение, тут же сорелась.
— Разуйтесь, поставьте сапоги у печки, пусть малёхо просохнут…
Она не стала спорить, стянула кирзовые сапоги и поставила их у печи. Иван сел за стол и жестом показал присаживаться напротив него.
— Так зачем явилась? Что с моими племянниками?
— Вы знаете, что умерла Оксана?
— Знаю, — Иван отвел глаза. — Хорошая баба была.
— И вы, конечно, знаете, что осталось четверо детей.
— Так у них отец есть, я здесь при чем?
Ирина растерялась:
— Ну как при чем? Он пить начал, дети растут сами по себе как грибы в вашем прекрасном лесу.
— А вам какое до этого дело? — усмехнулся он.
— Мне какое дело? — Ирина подскочила. — Да они чуть ребенка не угробили, малышка у меня сейчас. Вы хоть знаете, как зовут племянников, что происходит в вашей семье? Брату помощь ваша нужна, плечо ваше!
Иван молчал, Ирина, глядя на него, тихо спросила:
— У вас что, вообще сердца нет? Вы ведь даже на похоронах не были…
Он поднял на нее лицо, которое исказила гримаса печали.
— Нет у меня сердца, пусто там внутри… Как о своих известие узнал, так жить не хотелось, шел в атаку с горячей головой, не боялся смерти, крошил этих фрицев…Но Бог для чего-то уберег.. Вернулся домой, а дома нет, семьи нет. Только пустырь да пепелище…В лес ушел, чтобы не ходить по той улице, по которой с Машенькой гуляли, с женой моей, не видеть сочувствующие взгляды односельчан, не слышать никого…Вместе с Машенькой и сыном Гришенькой моя жизнь закончилась. И руки бы на себя наложил, да грех это, — он перекрестился, глядя в угол и только сейчас Ирина увидела там икону и горящую свечку.
— Вы Бога боитесь, так ведь? А не боитесь отвечать перед Богом за то, что могли помочь брату и племянникам, да не сделали этого? Ваш брат пропадает, пьет день ото дня, дети сами по себе. А вот не взяла бы я Вареньку, что с ней было бы?
— Попьет и перестанет, у него хотя бы дети остались.
Ирина встала, схватила сапоги, обулась и пошла к двери.
— Зря вас сильным полом называют… — со злостью бросила она напоследок и вышла. Пес снова залаял.
— Да не гавкай ты… Весь в хозяина!
Когда она пришла в медпункт, Варя уже проснулась.
— Ну как она?
— Все хорошо, не плачет, я покормил ее, — Миша погладил девочку по голове.
— А как отец?
— Сегодня выходной, спит, наверное. Я уходил, а он уже бутылку допивал…
Ирина ничего не ответила, лишь велела Мише воды ей натаскать впрок, чтобы ребенка мыть.
На следующий день все село обсуждало приход Ивана к Савельевым.
— На рождении Вари не было его, на похоронах Оксаны тоже не видали, а тут пришел. Интересно, чего это он?
Ирина знала, почему он пришел. До него дошли ее слова.
Через три дня она узнала от Васи, что отец ни капли не выпил за вчерашний день, и сегодня тоже не прикладывался, они с Иваном в лес пошли, на зайцев охотиться.
— А и к лучшему, — порадовалась Ирина.
— Ирина Николаевна, а кто такой Бог? Дядя Ваня твердит о нем, а отец велел ему тихо говорить, чтобы никто не услышал.
— Вот и спроси у дядя Вани про него, только шибко об этом не болтай, — она приложила палец к губам.
Когда Вася ушел, Ирина улыбнулась. Вот и славно, пусть лучше о Боге говорят, чем пьют…
****
Жителям села было о чем поболтать — бирюк Ваня вдруг зачастил в село, Сергей за ум взялся, да вот только Варя все при Ирине.
— Слышь, Ирина Николавна, мож замуж за Серегу пойдешь? — говорили бабы.
— Да о чем вы, женщины? Думайте немного! — Ирина рассердилась.
— Ну а чего? Дочку его на воспитание взяла, мальчишек привечаешь…
— У человека полгода назад жены не стало, ему помощь нужна, а вы, вместо того, чтобы языком болтать, помогли бы ему. Где вы были, когда малышка осталась без матери, хоть одна баба по-соседски зашла?
— У нас своей ребятни полны дворы, — ответила Галина.
— А у меня нет детей, семьи нет, потому я и взяла девочку к себе временно. Слышите, временно?
— Ну да, ну да… — закивали женщины с ухмылкой.
Так бы и продолжили сплетничать и сватать Сергея, но в июне он уехал на лесопилку.
Провожая его, Ирина обещала присматривать за мальчишками, с Сергеем они договорились, что поживет она пока у них в доме, а он на заработки отправится.
Сергей присылал ей денег, мальчики слушались Ирину, помогали ей по дому, сестренку с рук не спускали. Иван перестал захаживать, лишь Вася да Илюша бегали к дядьке в лес, подружившись с ним, они слушали его разговоры о войне, о Боге, и учились ставить силки.
И вдруг будто гром среди ясного неба, приходит в село известие о том, что Сергея арестовали. По его вине погиб человек на лесопилке…
— Ваня, что же будет? — Ирина пришла в дом лесника и заплакала. — Председатель зашел, сказал, что младших в детский дом отправит. Мишеньке уже пятнадцать, он в училище собрался, будет в общежитии жить, а вот Васю, Илью и Вареньку забрать хочет.
— А что поделать, матери нет, отец в лагере лет десять, как минимум проведет.
— Но ведь есть я!
— А кто ты им? Чужая тетка. — он развел руками.
— Но ты! Ты ведь дядя их! Ты ведь можешь забрать их к себе.
— Я боюсь, — тихо прошептал он. — Боюсь, что не справлюсь. Ладно пацанята, но девка?
— Девочку на себя возьму. Послушай, ты справишься с ними, — ласково ответила Ирина, видя страх в его глазах. — Они любят тебя, сейчас им очень плохо и страшнее, чем тебе. Помнишь, ты мне говорил, что Бог тебя уберег для чего то? Так вот для чего… Для помощи брату и племянникам.
Они еще сидели и разговаривали, а потом вместе вернулись в село. Иван пошел к председателю и сказал, что отныне будет жить в родительском доме, где жил Сергей с семьей и детьми.
— Племянники они мои, ты же знаешь. Не позволю в детский дом, сам за ними смотреть буду.
Председатель, глядя на высокого косматого мужика, вздохнул, и спросил:
— Справишься?
— Справлюсь. Ирина поможет.
— Послушай меня, — председатель откинулся на стуле. — Ирина сегодня есть, завтра нет. Замуж выйдет, уедет, еще что-то. Ты как с девкой справишься?
— С Божьей помощью.
— А вот это брось, — председатель поморщился, — я этого не слышал. А вообще, мой тебе совет: уговори Ирину замуж за тебя пойти, баба она хорошая. добрая, и умная вдобавок. Она вас, дураков, в чувство привела. Понимаешь, люди разные в селе, кто-то донесет, что девочка с чужой женщиной живет, меня проверками замучают, на каком основании, даже не родственница ведь.
— Я услышал тебя, Михалыч, — Иван поднялся и пошел к выходу.
— И это, Вань, в порядок приведи себя, негоже, как медведь косматый ходить.
Иван вернулся в дом и передал как есть разговор с председателем.
— Замуж, говоришь? За медведя без сердца? Как жить будем, Вань? — Ирина горько усмехнулась. Ей нравился Иван, но и пугал он ее.
— А проживем как-нибудь, с Божьей помощью. Если ты согласна.
— Я подумаю, — Ирина и правда хотела все обдумать. На нее взваливалась большая ответственность и по-человечески она не могла бросить эту семью. Они привязались к ней, а она прикипела к ним всем сердцем. Но как выходить замуж за человека, сердце которого принадлежало тем, кого уже нет в живых?
На следующий день она пришла к ним с пирогом, который испекла для мальчишек и вдруг удивилась. Во дворе стоял Иван, но не похожий на себя. Она сперва с трудом его узнала — он постригся и сбрил бороду.
— А ты довольно красивый мужчина. — улыбнулась она.
— Я же не баба, чтобы мне такие комплименты говорить, — он покраснел.
— Мальчишки в доме?
— В доме. А где Варя?
— Варя спит, Никитична с ней рядом. — ответила Ирина, не сводя с него глаз.
А он и правда красивый, подумала она. Ирина знала, что Ивану 35 лет, но косматый и с бородой он выглядел гораздо старше.
— Ваня, ты знаешь, я согласна. Если ты не передумал…
— Что согласна? — прищурив глаз, спросил он.
— Замуж за тебя пойти.
— Не боишься за медведя замуж идти?
— Уже нет, — тихо ответила она. — Да и на медведя ты теперь не похож..
ЭПИЛОГ
Они тихо расписались в сельсовете, не устраивая гулянку. Сперва жили как соседи, но через месяц Иван, оставшись с ней наедине, произнес тихо, глядя ей в глаза:
— Я думал, что жизнь закончена, что уже никогда не познаю счастье. Но.. — он запнулся. — Я не умею красиво говорить, не научен. Скажу как есть — ты меня оживила, я снова стал видеть краски леса, замечать, как ярко светит солнце, я начал улыбаться. И знаешь, что я понял? — Ирина покачала головой, а он продолжил:- Что я вновь смог полюбить. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей настоящей женой, не по бумагам.
— Ваня, — она подошла к нему, села на колени и поцеловала. — Я тоже этого хочу.
Через два года у них родилась дочь Аленка, Вася к тому времени уже уехал в город учиться, Илья школу посещал, а маленькая Варя с интересом поглядывала на малышку. Ваня и Ирина были счастливы, и с нетерпением ждали Сергея.
Он вернулся из лагеря через восемь лет после заключения, вышел по амнистии, ведь ему давали 11 лет.
Через год, когда Сергей вышел на свободу, он женился на местной женщине Лидии, которая овдовела в сорок третьем и воспитывала детей одна.
Варя жила на две семьи, называя Ирину своей мамой.