— У вас девочка, — улыбнулась медицинская сестра.
— Девочка? Это хорошо! С девочкой я как-нибудь справлюсь, — пробормотала я, вызвав недоуменные взгляды медперсонала.
А что еще сказать, если в роддом я приехала внезапно, разом вынырнув из своей теплой насиженной жизни и окунувшись в холодный беспросветный мрак нашего с ребенком будущего? То, что я пережила перед этим, не пожелаешь никому. Картинка до сих пор стояла перед моими глазами.
Я купила ананас! Так мне захотелось этого экзотического фрукта, просто сил нет! И вот я шествовала по улице со счастливой физиономией, предвкушая, как мы с Олегом, моим мужем сядем на кухне, и будем поедать эту кисло-сладкую мякоть, обливаясь ананасовым соком.
Еще издали я увидела машину Олега, стоящую в двух кварталах от нашего дома. Место для парковки было выбрано не подходящее, непонятно зачем Олег остановил автомобиль между гаражами и мусорными баками. В тот момент я об этом не думала, мне хотелось побежать навстречу мужу, но что-то меня остановило. Возможно ананас, который вечно норовил выскользнуть из рук. Поправив непослушный фрукт, я посмотрела в направлении автомобиля и увидела, что его хозяин стоит рядом с машиной, прижавшись всем телом к навалившейся на дверцу машины девушке. Я прошла немного вперед и встала за углом одного из гаражей.
— Лена, ну хватит уже меня мучить, — услышала я голос Олега. — Сказал же, разведусь, как только жена родит.
— А что изменится? — произнес второй до боли знакомый голос. — Сейчас ты жалеешь ее, потому что она беременна. А дальше тебе будет жаль оставить ее с маленьким ребенком. Знаю я эту схему. Сказала, больше не будем встречаться. Если только сейчас не решишься на развод.
Все это говорила Ленка, моя лучшая подруга. Та, с которой я проводила все свое свободное от семьи и работы время и делилась всем, чем только можно. Даже постельные отношения с собственным мужем я иногда с ней обсуждала.
Сначала я подумала, что ребята меня разыгрывают. У Ленки же был кавалер. Этот, как его? Славик. Ну, или Миша, не помню. Ленкины ухажеры менялись часто, она никогда не была одна. Тогда, что это? О чем они говорят сейчас?
Я снова прислушалась.
— Хорошо, — сказал Олег и мое сердце ёкнуло. — Сегодня же скажу все Соне.
Что именно муж собирается мне сказать, я прослушала и поспешила домой, увидев, что они тоже планируют попрощаться. По дороге я все пыталась успокоить себя. Убедить, что все это игра гормонов, которые чего доброго могут вызвать и галлюцинации.
Дома поставила на стол злополучный ананас и села напротив него. Почти следом за мной зашел Олег. Он вымыл руки в ванной и заглянул в кухню.
— Ты чего сидишь?
Я пожала плечами.
— Ананас купила.
— И теперь любуешься на него? — Олег встал рядом со мной, — Порезать? — спросил он.
— Порежь, — я попыталась улыбнуться, но мне почему-то захотелось заплакать. Желательно на плече у мужа. Но Олег уже взял нож и стал отрезать ровные ломтики ананаса.
— Соня, мне нужно тебе кое-что сказать, — проговорил муж, стоя ко мне спиной. — Дело в том, что я встретил другую.
— Как это встретил? Это же я вас познакомила?
— Ты знаешь? — Олег развернулся и даже заулыбался от радости, — это замечательно! Тогда можно многое не объяснять. Ты, итак, понимаешь, что я испытал, когда такая, как она обратила на меня внимание!
Я не знала, что он испытал. Мне захотелось пройти в прихожую и посмотреться в зеркало. Вдруг меня заколдовали, и я стала уродлива, как Карлик Нос.
— Да, нет, объяснить все же придется.
Олег недовольно посмотрел на меня.
— Лена хочет за меня замуж, поэтому нам с тобой придется развестись.
— А как же ребенок? — в тот момент мне стало так стыдно перед малышом за этот разговор. Мне подумалось, а если он сейчас все слышит?
— А что ребенок? Многие живут раздельно. Я буду платить алименты, как положено.
— Но ты же так его ждал! А теперь бросаешь?
Олег развел руками, давая понять, что теперь уж ему не до нашего ребенка. У него, итак, сплошная нагрузка кругом. А тут еще я с этим ананасом, от которого мне так и не удалось съесть ни одного кусочка, потому что именно в тот миг у меня начались схватки.
Дочка родилась семимесячной. Муж в роддом не пришел ни разу и подруга моя Ленка тоже не объявлялась. Я старалась не плакать, чтобы у меня не пропало молоко. Девочке сейчас материнское молоко было необходимо больше всего. Так мне сказала нянечка, с которой я, не выдержав, поделилась своим горем. «Все в жизни наладится, и мужчина найдется, а вот ребеночка своего тебе сейчас нужно беречь», — сказала она, как в воду глядела.
Из роддома мы с малышкой поехали жить к моей маме. Недолго продлилась моя семейная жизнь, но что ж поделаешь. Мама сказала — все мужики — козлы, и перестроила мою бывшую комнату под детскую. Соседки, сидящие на лавочке возле дома, косились то на меня, то и на коляску, но ситуацию не комментировали. И то хорошо. Ни Олег, ни Ленка нами не интересовались. И это тоже было хорошо. С появлением дочери я стала напоминать себе тигрицу, чтобы защитить свое дитя я готова была на все, так что ко мне тогда лучше было и не приближаться.
Когда Аленке исполнилось полгода, отец пожелал увидеть ее. Мы встретились в парке. Он заглянул в коляску, немного посюсюкал, спросил, исправно ли приходят алименты и ушел. Я смотрела ему в след, и в моих глазах не было ни слезинки. Я больше не уважала этого человека, поэтому и эмоций никаких не было.
С Иваном мы познакомились, когда Алена пошла в детский сад, а я вышла на работу. Однажды мы с ним не пришли к согласию по поводу парковочного места возле магазина. Сначала обменялись некоторыми нелестными репликами, а потом Иван посмотрел на меня и неожиданно спросил:
— А не выпить ли нам вместе кофе? Лично у меня был ужасно тяжелый день. Обычно я довольно уступчив, особенно к красивым девушкам. А сегодня не знаю, что на меня нашло?
Его комплимент, не спорю, был мне приятен, хотя я и успела подумать, что наверняка передо мной тот еще ловелас.
Ваня оказался на редкость милым и веселым человеком. Наш роман развивался стремительно, и уже через три недели я познакомила его с дочкой. Просто Иван пригласил меня в выходные на дачу, а мама в тот день не могла остаться с Аленкой.
— Добрый день, ваше высочество! — поздоровался Иван, обращаясь к девочке.
— А что такое «высочество»? — спросила Алена.
— Так обращаются к принцессам их подданные.
— А кто такие подданные?
— Это такие люди, которые любят принцессу и желают ей добра.
— Значит, ты меня любишь? — удивилась моя дочь, пристально разглядывая нового знакомого.
— Конечно! Как же можно не любить такую умную девочку?!
Наверно именно тогда Ваня стал для Аленки героем. Она потянулась к нему всем своим существом. Постоянно говорила о нем, интересовалась, когда он снова придет к нам в гости, называла его именем игрушки и так далее. Иван это чувствовал и уже не мог устоять перед ее детской привязанностью. Как-то раз он мне признался, что полюбил нас обеих, в комплекте так сказать.
Поначалу мы с дочкой просто переехали к Ивану и стали жить все вместе. Я больше не спешила замуж, напротив, боялась штампа в паспорте, как огня. Но еще больше я испугалась, когда поняла, что беременна. Мне казалось, что история обязательно должна повториться. И когда Иван сказал, что теперь мы обязаны сыграть свадьбу, я расплакалась и рассказала ему все.
— Знаешь что, если у меня когда-нибудь появится другая женщина, — сказал Иван, — ты узнаешь об этом первой. Но я очень постараюсь, чтобы этого не произошло. Даже если меня будут царицами соблазнять, обещаю держаться! И потом, ты же понимаешь, без Аленки я теперь своей жизни не представляю. Вот она и станет гарантом безопасности нашего брака.
Ваня шутил, но глаза его при этом оставались серьезными и после моего откровения, он стал еще более внимателен и предупредителен со мной. Наверно ему просто было меня жаль, и он как бы извинялся за весь мужской род.
Через девять месяцев у нас с Иваном родился сын Никита. Когда Аленка учила его разговаривать, она постепенно начала и сама называть Ивана папой. Раньше она просто звала его по имени. Поначалу это звучало, как папа Ваня, а потом и просто папа. Папа Ваня был на седьмом небе от счастья, и их связь еще более окрепла. Теперь и он называл Аленку не иначе, как дочка, моя доченька и так далее.
Я боялась радоваться своему счастью. Один раз мы уже подобное проходили, первые месяцы семейной жизни с Олегом тоже казались мне безоблачными. Но, шло время, и все было как прежде. Постепенно я привыкла быть счастливой и уже не искала подвоха в каждом стороннем шорохе и звуке. Просто радовалась каждому новому дню, рядом со своей семьей.
Как-то раз я с детьми гуляла в парке. Малышня каталась на аттракционах, и мы все втроем постоянно оглядывались, поджидая Ивана. Муж должен был присоединиться к нам после работы. Еще издали я заметила Олега. Он чинно прогуливался под руку с какой-то женщиной. Увидев меня, мужчина покраснел и быстро свернул на другую дорожку. Через пару минут, правда, он все же вернулся, куда-то дев свою спутницу.
— Здравствуй, Соня! Ты хорошо выглядишь, — улыбнулся, Олег, так будто мы расстались буквально вчера.
— Спасибо, — кивнула я, пристально наблюдая за детьми. Я не знала чего ожидать от бывшего мужа и как объяснить детям, кто он такой.
— Познакомишь с дочерью? — тут же добил меня Олег.
Я не успела ответить, потому что в этот момент Аленка с криками:
— Папа! — бросилась в нашу сторону.
Олег напрягся, но его дочь пробежала мимо, даже не взглянув на него. Я обернулась и с улыбкой наблюдала, как Аленка повисла на шее у Ивана, а следом к ним уже спешил Никита, перебирая маленькими ножками. Так что когда Ваня подошел к нам он нес на руках обоих наших детей.
— Иван, — протянул он руку навстречу Олегу, чуть подсадив вверх Алену.
— Олег, — бывший муж пожал ладонь Ивана. — Я пойду, меня ждут, — тут же попрощался он, забыв познакомиться с дочерью.
А вечером, когда дети уснули, и мы с Иваном сидели на полутемной кухне и пили чай, муж задумчиво произнес:
— Не понравился мне взгляд этого Олега. В нем сквозила зависть, а это плохо.
— Ты считаешь, он захочет видеться с Аленкой из зависти?
— Вполне может быть.
Ваня оказался прав и уже через неделю Олег позвонил мне на телефон.
— Я бы хотел все же увидеть свою дочь. Могу я забрать ее, чтобы сходить с ней в парк. По закону имею право.
— Олег, но она тебя не знает. Понимаешь, ребенок не может пойти гулять с незнакомым ей человеком, она просто испугается.
— Так познакомь нас. Давай сходим куда-нибудь втроем для начала.
— Зачем тебе вдруг понадобилась дочь?
— Затем, что именно я ее отец.
— Она родилась пять лет назад. Отчего же ты захотел видеть ее именно сейчас?
— Придумай объяснение сама. Впереди выходные, если ты не решишь, как нам познакомиться, я обращусь в суд.
Когда я рассказала обо всем Ивану, он заявил, что сам поговорит с Аленкой. А через полчаса они вышли из детской, держась за руки, и Иван сказал:
— Ее высочество согласна познакомиться со своим биологическим родителем. Только она отказывается называть его как-либо иначе.
— Что? Будет называть его биологический отец? — улыбнулась я.
— Биологический родитель, — поправила меня Алена, — отец-то у меня уже есть.
Мне вдруг стало так спокойно. И чего я опасалась? Иван давно научил нашу девочку постоять за себя. Подозреваю, что это Олег должен опасаться встречи со своей дочерью.
Итак, мы встретились в кафе. Олег уже дожидался нас за столиком и сиял так будто отполированный.
— Присаживайтесь, — позвал он, — я так рад вас видеть!
— И это очень странно, — проговорила Алена, отодвигая стул.
— Что странно, Аленушка? — спросил Олег.
Дочка оглянулась, как бы в поисках того, к кому он обращается. «Аленушка» единственная форма ее имени, которую она просто не переносила.
— Странно то, что если вы так рады нас видеть, то почему же так долго ждали? И почему прогнали нас?
— Я не прогонял, — пролепетал Олег.
— Мы сбежали от вас?
— Нет, но…
— Но расстаться с нами была ваша идея?
Олег посмотрел на меня в поисках поддержки. Я развела руками, давая понять, что не участвую в этом. Он хотел познакомиться с дочерью, вот пусть и знакомится.
— Понимаешь, иногда взрослые расстаются, это нормально, — начал объяснять Олег.
— Это понятно. Разводы случаются часто. Но причем тут мы с вами?
— Как это?
— Можно развестись с женой, но не с детьми, кажется?
— Какая ты умная! — заулыбался Олег.
— Вы не ответили.
— Называй меня на «ты».
— Мы с вами слишком мало знакомы. А папа говорит, к незнакомым людям нужно обращаться на «вы».
— Но я твой папа, ко мне можно на «ты».
— Вы всего лишь биологический родитель. А папа — это другое. Вот скажите, почему мы с вами не знакомы? Возможно, вы были на войне?
— Н-нет.
— В космосе? Лежали в коме?
— Нет. Я был абсолютно здоров и работал обычным слесарем. Я очень виноват перед тобой и перед твоей мамой. Я был не прав, что не виделся с тобой. Мне страшно жаль упущенного времени, и я бы хотел искупить свою вину. Дашь мне шанс?
Аленка опешила. Когда кто-либо просил у нее прощения, она, как правило, проявляла жалость и не могла более обижаться на этого человека. Вот и сейчас дочь внимательно посмотрела на Олега и видимо заметила его слабость и некоторое раскаяние.
— Хорошо, — вздохнула она, — но я буду звать тебя по имени. — Она протянула руку, — Алена. Не Аленушка!
— Олег, — он потряс ее маленькую ладошку и расплылся в улыбке.
Так зародилось некое подобие дружбы между ними. Аленка чувствовала, что Олег нуждается в ее любви, ведь, по сути, в его жизни никакой любви никогда и не было. Олег, бывало, забирал Алену на выходных, они ходили вместе в парк, или в кафе, или еще куда-нибудь. Но, неизменно, возвращаясь с этих прогулок, она бежала к Ване и забиралась к нему на руки. Как будто чувствовала себя виноватой, что встречалась с другим отцом.
Меня всегда поражала людская жадность. До чего бы то ни было. До богатств, до славы, и даже до чужой любви и счастья. В скором времени мы стали замечать, что возвращаясь после прогулок с Олегом, Аленка стала вести себя иначе. Она будто замыкалась в себе, и на нас с Иваном смотрела как-то по-другому. Подозрительно, что ли. Когда мы брали на руки Никиту, Аленка пристально наблюдала за тем, как мы сюсюкаем с ним, или целуем в пухлые щечки. Случалось, что она даже уходила в свою комнату при этом.
Ваня первый заметил эти перемены и забил тревогу. Каюсь, я подслушала тогда их разговор, но оно того стоило.
— Ваше высочество, могу я напроситься на аудиенцию?
— Чего?
— Это личный разговор между принцессой и ее подданными.
— Заходи, — Аленка невесело вздохнула. Наверняка поняла, что сейчас ее будут пытать.
— Вот нутром ощущаю, что что-то портит тебе жизнь, но никак не пойму в чем дело. Хочу разобраться. Помнишь, между нами не должно быть секретов. Все мое — твое, помнишь?! Если окажется, что я в чем-то виноват готов понести суровое наказание.
Аленка хихикнула.
— Олег говорит, что я вам чужая. Тебе и Никитке, и даже маме, потому что у нее новый муж и ребенок. Он предлагает жить с ними. Говорит, что точно никогда не сдаст меня в детдом.
— Понятно.
Иван помолчал, а потом снова заговорил:
— Тогда скажи, до того как появился Олег, у тебя были мысли, что ты нам чужая?
— Нет.
— Что-то изменилось с тех пор?
— Нет.
— Тогда возможно дело не в нас? Просто Олегу так кажется? А его мнение — это его мнение. И знаешь, что я бы поразмышлял над этим, прежде чем отправляться жить к Олегу.
Он опять замолчал, потом послышались смешки, это Аленка захихикала. Она всегда боялась щекотки.
— Дочка моя, не верь ничьим словам! Верь только поступкам. Вот я, к примеру, лучше сам себя в детдом отправлю, чем тебя. И мама тоже. А уж Никита без тебя и вовсе будет бесконечно реветь. Мы тебя любим больше всего на свете! Не забывай этого никогда!
После того, что я услышала, мне подумалось, что теперь мой выход. Уж слишком спокойно я ушла из своей прошлой жизни. Даже дверью не хлопнула. А некоторым людям, для их спокойствия, видимо, необходим этот хлопок.
Через час я вся такая нарядная стояла на пороге своего бывшего жилища. На звонок долго не отвечали, хотя за дверью слышался приглушенный спор. Вероятно, любопытство взяло верх, и я впервые за несколько лет встретилась лицом к лицу со своей бывшей подругой.
— Разрешите войти? — спросила я, улыбаясь. Мне было весело, уж не знаю почему.
— Заходи, — Лена не хотела веселить соседей и впустила меня внутрь. Я сразу прошла на кухню и отметила запустение, царившее здесь. Странно, раньше Ленка любила порядок и уют.
— Проходите, ребята. Присаживайтесь, — позвала я. И они послушно вошли в кухню. Садиться, правда, не стали, а остановились рядом. Я же выдвинула стул и села, сложив нога на ногу.
— Как живете?
— Нормально живем, — пробурчала Ленка.
— Нормально — это не слишком хорошо? Чего же вам недостает?
— Всего достает, — опять буркнула Ленка.
— Отчего же твое лицо раньше было более счастливым, чем сейчас?
Ленка отвернулась.
— Понятно, — вздохнула я. — Наверно, тебе тогда показалось, что мое счастье какое-то особенное? Лучше, полнее твоего? И тебе захотелось такого же? Как с тем платьем, что я купила на распродаже, а тебе не досталось? И ты решила «случайно» испортить мое, чтоб ни мне, ни тебе? Ленка, чужое счастье на себя не примеришь! Оно может просто не подойти. Если у вас не получается быть счастливыми, оглянитесь, возможно вы что-то не так сделали? Не забывайте, всегда можно что-то исправить. Вот наши руки — все в них! Нам открыты любые дороги, пути, если идти своими тропами, а не сворачивать на чужие дорожки. Из чужого счастья свое не выстроишь — это точно, как дважды два.
Уже в дверях я повернулась и прошептала, обращаясь к своему бывшему мужу:
— Если ты еще раз напугаешь мою дочь, твоя жена увидит фото, где ты счастливо улыбаешься новой любовнице. Помни об этом и контролируй каждое свое слово, произнесенное в присутствии дочери! Не тебе ломать то, что построил другой! А наше с Аленкой счастье выстроено руками Ивана, ее настоящего отца.
Автор Светлана Юферева
