Лена всегда отличалась тихим нравом, была спокойным, старательным ребенком. Родители не раз удивлялись: другие дети на улице носились, разные игры затевали. А их дочка все с книгами сидела, да с рисунками своими.
Девочка хорошо училась. Звезд с неба не хватала, но на стабильные четверки всегда вытягивала даже самые сложные предметы. И всегда грезила о живописи, даже в художественную школу стала ходить.
Родители, правда, были не в восторге. Потомственные инженеры, они мечтали об иной сфере деятельности для дочери. А тут — живопись вдруг. Не пойми что. И куда Лена пойдет потом? На улице прохожих за деньги рисовать? Впрочем, ребенок неожиданно проявил твердость характера, и пришлось уступить.
Совмещать школу и художку оказалось непросто, но девочка справлялась. Ее работы не раз занимали призовые места на разных конкурсах, и после окончания она все-таки решила поступать в художественный вуз. Родители, все обдумав, согласились с выбором дочери. Ну а что? Художник-график — это же отличная профессия. И работу по специальности потом найдет, и вообще, весьма престижно. Правда, придется отпустить ее в соседний город, общежитие и мутные воды студенческой жизни… Но особого выбора у родителей, как известно, нет.
Лена с легкостью сдала вступительные и с радостью окунулась в учебу. Это был новый, совершенно неизведанный мир творчества, и девушке он очень нравился. Она довольно быстро выбилась в ряды лучших студентов, и преподаватели прочили ей отличное будущее.
А еще ей нравились люди вокруг. Новые лица, интересные биографии, неожиданные знакомства. Правда, знакомых у Лены было немного: слишком уж скромной мышкой она казалась на фоне однокурсников и однокурсниц. Большинство учащихся были местными, закончили специализированные школы и общались своим привилегированным кругом. Девушка же дружила с ребятами из общежития: они оказались проще и демократичнее, не оценивали людей по внешнему виду и стоимости одежды.
А потом рядом появился Давид. Он-то как раз был местным, из обеспеченной семьи. Талантливый, очень красивый, он сразу понравился Лене. И разумеется никогда ее не замечал. До одного случая.
Их курс участвовал в конкурсе на лучший рекламный проект, и ребята попали в одну группу. Как-то так получилось, что они стали все больше проводить времени вместе. Лена восхищалась талантами молодого человека, а Давид оценил необычные идеи девушки, ее умение увидеть нечто новое в привычных образах. Победа в конкурсе сблизила их еще сильнее, и в итоге ребята стали встречаться.
Подружки предупреждали Лену, что Давид ветреный и за пару лет учебы успел поухаживать чуть ли не за всеми красивыми девушками в вузе. Вряд ли он останется с ней надолго, она ведь была совсем обыкновенной: худощавая фигурка, веснушки на вздернутом носу, русые волосы в тугой косе. Ничего особенного.
Но они ошибались. На этот раз молодого человека зацепила не внешность. Несмотря на скромную наружность, Лена была девушкой умной, проницательной, очень доброй и отзывчивой. И талантливой. А сияние чужих дарований, как известно, часто притягивает.
Девушка была абсолютно счастлива. Они много гуляли по городу, изучали его архитектуру и историю, обошли все местные музеи и библиотеки, выбирались в парки. Давид частенько бывал у нее в общежитии.
А потом родители купили ему отдельную квартиру, и Лена стала приходить туда все чаще и чаще. Но остаться на ночь не соглашалась. Перспектива близости с любимым ее и манила и пугала. Давид явно был в этом плане человеком опытным. А Лена влюбилась впервые и очень боялась, что молодой человек в ней разочаруется.
Как-то раз они, как всегда, выбрались на прогулку, попали под проливной дождь и вымокли до нитки. Пока бежали домой, Лена упала и встать сама уже не смогла.
— Наступить на ногу можешь? — спросил ее Давид, поддерживая за талию.
Лена, всхлипнув, покачала головой. Какая она, все-таки, неуклюжая! Весь вечер испортила своим падением.
Молодой человек не стал ждать. Подхватив девушку на руки, он донес ее до квартиры. Высушившись и отогревшись, ребята осмотрели Ленину ногу.
— Надо будет тебе хирургу показаться. Но мне кажется, что просто растяжение, — успокоил девушку Давид. Найдя в аптечке эластичный бинт, он заботливо замотал любимой лодыжку. — Все будет хорошо.
Он улыбнулся и поцеловал ножку девушки. А потом стал целовать все выше и выше. Лена хотела остановить его, но побоялась обидеть.
Ее страхи оказались беспочвенными. Давид стал еще нежнее и ласковее, когда понял, что был у девушки первым. Всю ночь они провели в постели, не смыкая глаз. С этого дня Лена все чаще стала оставаться у любимого, проводя в общежитии все меньше времени.
Ей завидовали все знакомые и незнакомые девушки, косились в вузе, обсуждали за спиной. Еще бы! Давид — такой красивый, выгодная партия, и выбрал себе не пойми кого, замухрышку из захолустья!
Но Лене было все равно, что там кто говорил и думал. Единственное, что ее пугало — это встреча с родителями Давида. Они уже больше года встречались и даже жили вместе, а он не спешил знакомить ее с семьей.
***
Разумеется Давид бывал дома. И родители к нему иногда наведывались. Но Лену на эти встречи никто не звал, так что она уезжала к себе в общежитие. Ну не навязываться же ей было самой. Стоило бы, конечно, поговорить с любимым, выяснить почему его семья не хотела познакомиться с Леной. Они ведь наверняка знали, что их сын живет не один. И могли хотя бы из любопытства посмотреть, кого же он себе выбрал.
Время шло, ребята получили дипломы, и Лена, выехав из общежития, совсем переселилась к Давиду. Как-то раз, утром в выходные они долго нежились в постели, когда внезапно на пороге комнаты возникла моложавая высокая женщина. Окинув растрепанную Лену брезгливым взглядом, она кинула:
— Давидик, я подожду на кухне.
Лена сразу догадалась кто эта гостья. Семейное сходство просматривалось невооруженным взглядом.
— У твоей мамы есть ключи? — в панике прошептала она Давиду.
— Ну да. Это же квартира родителей, — ответил парень, вскакивая с кровати и торопливо одеваясь.
Растерянная девушка трясущимися руками пыталась натянуть на себя что-нибудь приличное. Как же плохо все получилось! Ну и знакомство…
Из кухни тем временем доносились оправдывающийся голос Давида и спокойный — его матери.
Когда Лена пришла на кухню, они уже заваривали чай.
— Ну давайте знакомиться, — невозмутимо промолвила незнакомка. — Меня зовут Эмма Рудольфовна. Вы, как я понимаю, однокурсница Давида.
— Да, меня зовут Лена, — негромко сказала девушка, отчаянно краснея и чувствуя себя последней дур-ой.
— Присаживайтесь, Лена.
Они довольно долго беседовали. Мать Давида интересовалась любыми подробностями. Откуда девушка, из какой семьи, как жили ее родные, кем она собиралась работать, на что жила до сих пор.
Когда Эмма Рудольфовна ушла, Лена чувствовала себя вымотанной и бесконечно уставшей.
— Как ты думаешь, я сильно не понравилась твоей маме? — спросила девушка.
— Наоборот. Думаю, всё прошло нормально. Иначе она бы уже выпроводила тебя отсюда, — улыбнулся Давид, обнимая любимую.
Лена поежилась. Ей самой не понравилось ни знакомство, ни мама молодого человека. И кошмарнее всего было ее появление в дверях спальни. Девушка была уверена, что ей еще не раз будет эта сцена сниться в кошмарах.
***
С тех пор жизнь потекла по-прежнему. К себе Давид Лену так и не звал. Они жили у него в квартире. Девушка быстро нашла работу, молодой человек же все перебирал варианты и искал место получше, довольствуясь случайными заработками.
Несмотря на все меры предосторожности Лена все-таки забеременела. С ужасом глядя на тест, девушка отчаянно соображала что же ей теперь делать. Она молодой специалист, только-только устроилась на работу. Жилья своего нет, накоплений нет. Еще неизвестно как отреагирует на это известие Давид. Тема детей у них никогда не поднималась. Они вообще редко говорили о будущем.
Молодой человек отреагировал радостно. Схватив любимую в охапку и закружив по комнате, он заверил ее, что теперь уж точно найдет работу, они распишутся и будут жить счастливой семьей. Лена, конечно, озвучила ему свои сомнения. У них ведь нет никакой базы, никакой опоры под ногами. Может, стоило повременить с детьми?
Но Давид и слушать ее не хотел. Идея стать отцом его очаровала и полностью захватила.
Однако беременность протекала тяжело, несмотря на хорошее здоровье и молодость матери. Уже на маленьком сроке Лену мучило постоянное чувство тошноты, появились отеки, непроходящая усталость и сонливость.
— Я чувствую себя каким-то сурком, — жаловалась она любимому. Тот уверял девушку, что она все равно красивей всех, и он ее очень любит.
***
В тот день девушка вернулась домой раньше: с самого утра ее тошнило сильнее обычного, и начальство, посмотрев на постоянные пробежки рысцой до туалета, отпустило ее еще до обеда.
На свежем воздухе Лене стало лучше. Возвращаясь домой через парк, она воодушевленно думала, что надо бы, наконец, устроить романтический вечер для любимого. С близостью у них последнее время стало совсем плохо — девушку могло начать тошнить в самый неподходящий момент, или она просто засыпала еще на стадии поцелуев, едва коснувшись головой подушки.
Давид ничего не говорил и не жаловался, но Лена все равно чувствовала себя немного виноватой. Да, она беременна, да, она чувствует себя плохо, но…
Бодро цокая каблучками по цветастой дорожке, она представляла, что приготовит на ужин, какие зажжет свечи и какую музыку включит. Все будет просто идеально…
Прикупив по дороге целую замороженную курицу, девушка вошла в столь знакомый подъезд. Как же она нервничала, впервые открыв эту дверь! Лена мечтательно улыбнулась, вспомнив, как тогда в дождь Давид долго не мог нащупать ручку, но все равно не хотел выпускать Лену из рук. Открыв дверь подъезда, он поцеловал девушку, и капли дождя тогда стекали с его волос.
Улыбаясь воспоминаниям, Лена пошла вверх по лестнице.
***
Задумчиво улыбаясь, девушка повернула ключ в замке и вошла в квартиру. Из спальни доносились страстные крики и стоны. Лена буквально сползла по стене и какое-то время сидела на полу, не в силах пошевелиться. Это кошмар. Ей все это просто снится. Она опустила куриную тушку на пол и прижала озябшие ладони к ушам, надеясь, что кошмарные звуки исчезнут. Но шум становился лишь громче и громче, дополнившись скрипом кровати. Их с Давидом кровати! На которой они столько раз занимались любовью! Которую Лена с такой заботой вчера вечером застилала чистым бельем, белоснежным и благоухавшим полевыми цветами.
Увлекаемая болезненным любопытством, девушка зачем-то подняла ледяную курицу, с трудом встала и направилась в сторону спальни. Она и сама не понимала зачем шла туда. Для чего? Наверное из последних сил надеялась на чудо, что увидит лишь пустую комнату. Глупо, конечно. Ведь стоны Давида она узнала сразу. Второй голос казался смутно знакомым, но сейчас Лена ни за что бы не вспомнила его хозяйку.
Еле добравшись до спальни, она застыла на пороге, как когда-то застыла мать Давида, пришедшая не вовремя и открывшая дверь своим ключом.
На постели разметалась высокая стройная девушка с длинными рыжими волосами, сладострастно выгибая спину и демонстрируя округлые формы. Она с наслаждением кричала в подушку, изящными пальцами цепляясь за спинку кровати. Давид сверху пригвождал девушку к матрасу. От их движений крепкая дубовая кровать, ранее не издававшая никаких звуков, теперь надсадно скрипела. Но любовники ничего не замечали, целиком поглощенные собой.
Лена, до того застывшая, как истукан, не выдержала и уронила на пол сумочку. Молодой человек, наконец, обернулся. В глазах его мелькнул страх, и Давид на пару мгновений замер, перестав терзать возбужденное тело любовницы. И тогда девица оторвала лицо от подушки и недоуменно обернулась. Лена сразу узнала ее. Света. Однокурсница и подруга, с которой она время от времени общалась. И которая всегда терпеть не могла Давида, вечно предупреждая Лену о его ненадежности и ветрености. Именно Света больше всех уверяла девушку в том, что они с Давидом не пара, и что он ее бросит при первой же возможности.
— Как ты мог? — еле слышно спросила Лена. Внезапно ее охватила бешеная ярость. — Как ты мог?! — заорала она и швырнула в Давида замороженную куриную тушку. Молодой человек не успел пригнуться, и тяжелый снаряд прилетел ему прямо в лоб.
Не заботясь об упавшем на смятые простыни Давиде, Лена кинулась к любовнице и обеими руками вцепилась в длинные рыжие патлы. Сдернув вопящую Светлану с постели, она рывками дотащила ее до коридора. Дверь оставалась открытой, так что Лена просто вытолкала любовницу на лестничную площадку и даже умудрилась пнуть напоследок. А потом с треском захлопнула дверь. Как девица без одежды доберется осенью до дома, ее сейчас абсолютно не заботило.
Вернувшись в спальню, она увидела, что Давид уже сидел на кровати и держался за голову. На лбу расползался здоровенный синяк, один глаз заплыл.
— За что? — прошипела Лена. — За что ты так со мной?
— Мне женщина нужна, как ты не понимаешь? — воскликнул Давид. — Мне се-кс нужен! Я же мужчина! А ты то спишь, то тошнит тебя! Я с ума уже схожу от всего этого! Хоть на стенку готов лезть! Светка — просто игрушка, на время. Что ты вообще тут устроила? Бешеная, убить меня могла!
— Жаль, что не убила, — выпалила девушка. Ее трясло от пережитого, руки дрожали, перед глазами все еще клубился красноватый туман.
Лена не верила своим ушам. Она носила под сердцем его ребенка. Да, ей постоянно было плохо, и парень соскучился по ласкам. Но это не причина оседлать какую-то девицу, да еще и на их с Давидом кровати!
Девушка вытащила из шкафа сумку, покидала в нее все свои нехитрые пожитки и сбережения и направилась прочь. Она еще не знала, что будет делать дальше. Но жить с обманщиком и предателем не станет точно.
Выйдя из квартиры, она увидела сидевшую в углу Светлану. Девица скорчилась и дрожала от холода, пытаясь прикрыться хотя бы длинными волосами. Проходя мимо, Лена от души плюнула прямо в рожу соперницы.
Она сама себя не узнавала. Прежняя она, тихая и воспитанная, никогда бы так не поступила. Тащить кого-то за волосы, вышвыривать прочь, еще и плевать сверху… Ужас, да и только!
Но сейчас девушке было все равно, что она творит и как выглядит со стороны. Охваченная болью и гневом, она, не разбирая дороги, выскочила из подъезда и побежала через дорогу в сторону остановки.
Откуда-то слева донесся рев машины, затем отчаянный визг тормозов. Лена почувствовала удар, поняла, что куда-то летит, а затем все стихло. Свет погас.
Окончание рассказа через 2 часа
