События этой истории развернулись в деревне с названием, говорящим само за себя, Красавино. Места там были действительно на загляденье, впрочем, как и везде в России-матушке.
Лес, состоящий из вековых елей, кедров, берез и осин, был щедр своими дарами. Ягод и грибов там хватает и людям, и животине. Если подняться на пригорок, то взгляду откроются зелёные воды реки, которую местные ласково называют Игрунья. Нрав у неё был игривый, очертания извилистые, а берега, как в сказке молочные. Много в её водах плещется рыбы, поэтому ловить её в Красавино умеют все, от мала до велика. Вдалеке чернел неровным квадратом мосток, с которого дружная ватага ребятишек со смехом и криками прыгала в воду, а на противоположном берегу открывались взору серые дома соседней деревни.
Среди такой русской красоты в деревне Красавино выросла красавица Аля. Дивчина отличалась стройностью берёзки, длинными волосами цвета зрелой пшеницы, да глазами цвета апрельской молодой листвы. По характеру было она спокойная и послушная. Звёзд с неба в школе не хватала, но училась без троек. Дружила с единственной подругой Зойкой и лишь ей доверяла свои тайны.
Многие парни засматривались на дивчину и пытались ухаживать, но до определённого момента. Заболела Алька серьёзно, да так, что отвезли её на лечение в город. В деревне слухами земля полнится. Говаривали люди, что в связи с болезнью удалили ей детородные органы. Сначала сочувствовали ей односельчанки, а затем начали вслед судачить:
— Пустая она, хоть и красивая. Что такой с красотой делать будешь, коль детей она не принесёт.
Взялся за ней ухаживать местный парень. Страсть, как нравилась ему девушка, да и Алевтина смотрела на него по-доброму. Гулять пару раз на реку вместе сходили…
Потом его мать подкараулила Альку и попросила:
— Гони от себя моего сына. Ты взрослая девка и сама понимаешь, что детей ты ему не родишь, а мне внуков понянчить очень хочется. Прошу тебя, как мать прошу…
После того случая совсем замкнулась Аля, ушла в себя. Парней, бегающих за ней, к себе не подпускала. Единственная подруга Зойка замуж выскочила за тракториста из соседней деревни и переехала к нему жить. Виделись редко. Дочку они родить успели. Общаться совсем некогда стало. Теперь всё свободное время Алевтина проводила у бабушки Вари — матери отца. Домик её на отшибе деревни стоял, особнячком от остальных, да к воде поближе. Хозяйство справное у бабули было: огород большой, корова, куры, гуси, утки, но главное, держала она коз пуховых. Холодной зимой запасали они невероятно теплый пуховый подшерсток, а весной сбрасывали его за ненадобностью. Вот этот подшёрсток и счёсывала Варварушка, пряла пряжу, да вязала из неё красивые и тёплые платки. Своё умение передала она внучке.
Нравилось Альке рукодельничать. За работой грустные мысли из головы улетучивались и настроение улучшалось. После смерти бабушки осталась внучка жить в её доме. Гостей у себя не принимала, жила уединённо. С хозяйством справлялась, ведь баба Варя всему обучила. Девушка сама могла сено заготовить, огород обработать, за скотиной ходить, хлеб печь, корову доить, пух чесать с козушек, да стричь их. Всё свободное время шерсть пряла и вязала платки, шали, варежки, носки. Готовые изделия у Али неплохо покупали, так что жила она по меркам деревни в хорошем достатке.
Так и прожила бы она в одиночестве свою жизнь, если бы не один случай, который круто изменил её.
В тот день ночь выдалась тёмной. Еще с вечера небо затянуло тяжёлыми облаками. Время от времени моросил дождь. Внимание Алевтины привлёк лай собаки. Так Байкал лает когда чужие около калитки бродят. Аля вышла на крыльцо. Темнота поглотила даже очертания предметов.
— Байкал, что случилось?
Девушка взяла фонарик и решительно пошла в сторону калитки. Ближе к ночи дождь совсем разошёлся. Его капли тарабанили по крышам и громко стучали по капюшону. Свет фонаря освещал играющие в лужах капли. Они стукались о воду, создавали круги, надували пузыри. Холодный ветер пронизывал насквозь. Про такую погоду говорят:
— Добрый хозяин собаку не выгонит…
Сквозь шум непогоды прорывались непонятные звуки. Они доносились от ворот. То ли писк, то ли плач… Понять было сложно.
— Животинка какая помощи просит что-ли? — подумала Алевтина.
Байкал был взрослым псом и свою службу знал на отлично. Он рвался с цепи и неистово лаял. Сомнений не оставалось, кто-то ходил или проходил за оградой. Звуки за калиткой усилились. Аля открыла её и увидела лежащую на земле телогрейку, а в ней находилось нечто, издающее то ли писк, то ли плач. Она посветила фонариком дорогу, идущую к дому, но в такой темноте ничего не просматривалось. Алевтина развернула свёрток. Она не верила своим глазам. В телогрейке лежал маленький ребёнок, завёрнутый в какое-то ремьё.
— О, боже! — только смогла произнести Аля от ужаса.
Она взяла в руки свёрток и понесла домой. В тряпки был упакован маленький мальчик. Алька развернула малыша. Он не сопротивлялся, а внимательно рассматривал спасшего его человека. Ребёнок на удивление не плакал, возможно интуитивно понимая, что никому в этой жизни не нужен, раз близкие люди с лёгкостью оставили его под проливным дождём.
Боже, неужели можно быть таким крошкой! Ребёнок по всей видимости был недавно рождён, так как пуповина ещё не засохла. Его тельце было красно-синим, сморщенным и холодным.
Алевтину словно вела какая-то рука. Она, не имея опыта ухода за маленькими детьми, ловко с ним управлялась. Налила в тазик теплой воды, добавила отвар ромашки, локтем попробовала воду и погрузила туда малыша. От удивления его глазёнки открылись. Они были ярко синего цвета. Голова была покрыта светлым пухом. От удовольствия ребёнок замер, лишь иногда неловко двигал ручками и ножками. Ребёнок согревался.
Аля достала чистую простынку и разорвала её на две части. В полученные пелёнки попыталась завернуть младенца. Казалось, что это очень просто, но с первого раза ничего не получилось. Вылезли непослушные ручки, а затем и распеленались ножки.. Малыш начал жалобно плакать, открывать ротик и причмокивать.
— Похоже он голоден. — догадалась Алька.
В доме, из подходящего для детского питания, кроме молока ничего не было. В хозяйстве нашлась бутылочка с соской, которой докармливала маленьких козлят. Другого варианта посреди ночи было не найти. Аля всё прокипятила и налила тёплого молока. Взяла на руки малыша и поднесла соску ко рту. Он с готовностью начал кушать. Старательно высосав половину молока, мальчик уснул. Алевтина смотрела как он во сне причмокивает губками и смешно морщит носик. Ещё пару часов назад она была одиноким и совершенно свободным человеком, а теперь на её руках лежит маленький беспомощный человечек и сладко сопит.
— Откуда он взялся? Кто его подбросил? — спрашивала себя Аля. Ответы на эти вопросы предстоит ещё найти.
Ночью малыш крепко спал, чего нельзя сказать о Алевтине. Она дремала, то и дело просыпалась, чтобы проверить ребёнка.
Утром дождь прекратился. Аля не знала, что ей делать дальше, ведь ребёнок чужой. Нужно с кем-нибудь посоветоваться. Она покормила малыша, уложила спать и поспешила к подруге. Зойка всегда знает, что делать и с детьми управляться умеет.
Зоя сразу заметила, что Алька возбуждена.
— Уж не влюбилась ли ты? — спросила она с порога окидывая взглядом подругу.
— Зойка, ты можешь пойти со мной? Мне нужно срочно обсудить одно дело.
— А здесь обсудить не получится? — удивилась она.
— Нет. Очень прошу тебя.
Оценив обескураженный вид Алевтины, Зоя без лишних вопросов собралась. Через тридцать минут они уже подходили к дому Альки.
Девушка подвела подругу к спящему ребёнку. От увиденного, та лишилась возможности говорить. Через минуту она выдавила из себя:
— Ты когда успела? Хотя ты не могла… Откуда ребёнок?
— Вчера подкинули к воротам. На улице дождь стеной шёл, Байкал залаял, выхожу, а там свёрток…
Оправившись от удивления, Зойка аккуратно развернула малыша.
— Совсем махонький…
— Ты мне скажи, что делать-то?
— Тебе ребёнок нужен? Нужен. — спросила и сама ответила на свой вопрос Зойка. — Мальчишка славненький… Нужно заявить в милицию и усыновить его. Конечно, если тебе это надо.
Зойка вопросительно посмотрела на Алю.
— Надо, ещё как надо, но только боюсь, что родители его обратно заберут.
— Раз подкинули, то он им точно не нужен, а вот что делать… Давай немного выждем время, а я пока прикину чей это ребёнок может быть, а потом в район поедем заявление писать.
— Давай. — согласилась Алевтина. — Но я боюсь, что тогда малыша у меня заберут.
— Это точно. Заберут и в детский дом передадут.
— Может пока никому говорить не будем? Я уединённо живу. Никто и не заметит.
— Какое-то время да, но всю жизнь прятать его не сможешь.
— Я не собираюсь прятать всю жизнь. Только пока не придумаем, что делать. — заверила Алевтина.
Малыш тем временем закряхтел.
— Мокрый наверное. Я сама запеленаю, а то он у тебя что запелёнутый, что нет, всё одно. Давай пелёнки… А они у тебя есть?
— Ничего нет. Я же не думала ребёнка заводить.
— Так… Давай я до дому сбегаю и соберу вам приданное на первое время. Потом потихоньку всё купим.
Зойка заторопилась домой. Алевтина прилегла рядом с малышом. Она перебирала его маленькие пальчики на ручках, гладила пушок на головке. Слёзы умиления выступили на глаза.
— Вот оно какое женское счастье… Я тоже буду счастлива… и ты тоже… — прошептала она малышу.
продолжение следует
