Ксения очнулась от воспоминаний, и в ее воображении вдруг четко и ясно встал образ девочки, которая сейчас жила в доме бабы Стеши. Сердце почему-то мучительно сжалось: она словно себя увидела в этом возрасте, как в зеркале.
— Как такое возможно? — вдруг мелькнула сумасшедшая мысль.
И вдруг другой образ властно и настойчиво появился перед глазами — лицо бабы Стеши, ее добрые глаза с легкой грустинкой в лучах морщинок.
— Это была твоя дочь… Лиза, — как наяву, услышала она голос бабы Стеши и, вздрогнув, оглянулась. Образ исчез, но его недавнее присутствие было почти осязаемо.
— Но ведь ее зовут… Катя, — растерянно пробормотала Ксюша.
— Господи, неужели? Ну, конечно, ее могли назвать по-другому, что же это я? Баба Стеша не может ошибиться. Ей сверху все видно, — бормотала она словно в лихорадочном полубреду. — Мне нужно срочно увидеть ее, чтобы убедиться…
Ксюша мчалась назад с такой скоростью, словно боялась опоздать, опасаясь, что девочка окажется бесплотным духом, лишь плодом ее воображения и может испариться в любой момент. Главное успеть…
Она влетела в ограду словно ураган, едва не сбив с ног Лизу.
— Девочка моя, — она схватила ее крепко в свои объятия, словно пытаясь наверстать все потраченное в разлуке время, — доченька моя, я тебя нашла…
Она неистово прижимала ее к себе, целовала лицо девочки, заливая его своими слезами, а Лиза, оглушенная непонятными чувствами, лишь смотрела на нее во все глаза:
— Мама… — наконец, проронила она, — мамочка!
Они плакали и смеялись, прижимались друг к другу, боясь хоть на миг ослабить свои объятия, чтобы снова не потеряться.
— А я знала, знала, — шептала девочка, — что это ты. Только не сразу… Я узнала твой кулон, мне его папа показывал. Говорил, что это мамин, и он подарит мне его, когда я перестану все терять.
— Девочка моя, как же я счастлива…
***
Михаил сидел на работе, погруженный в печальные мысли о пропавшей дочери. Его воспоминания невольно коснулись того дня, когда она бросилась ему на шею, назвав папой. А потом вдруг остановились на том моменте, когда она подошла к нему уже дома и протянула порвавшуюся цепочку с кулоном, который носила на шее.
— Воть, пойвалась, — сказала она тогда, испуганно тараща на него свои чудесные глазенки.
И в тот момент он вдруг впервые увидел, как она похожа на Ксюшу — просто двойник, точная маленькая копия. И где раньше были его глаза? Словно пелена упала с них. Сердце его тогда оборвалось и укатилось в пятки. Он схватил девочку и принялся с жадностью рассматривать ее со всех сторон, каждую черточку. Это было похоже на чудо. А когда он взял в руки кулон и прочитал на нем имя Святой: «Ксения», — его просто обуял благоговейный ужас.
— Ангел, — прошептал он, — настоящий ангел! Как такое возможно? Перевоплотившаяся Ксюша?
Он сжал кулон в руке, а потом спрятал его в карман.
— Это мамин, а когда подрастешь и перестанешь все терять, станет твоим, — сказал он тогда дочери, и этот момент врезался глубоко в ее память…
***
И сейчас перед его глазами вдруг отчетливо встал лик Святой Ксении, и он непроизвольно взмолился ей:
— Помоги мне найти дочь! Я знаю, это в твоих силах!
И в тот же момент он вдруг подскочил, как ужаленный, от озарившей его мысли:
— Ну конечно!!! Как же я раньше не догадался? Ведь Колька знает, где она находится. Это он ее прячет…
Он вдруг четко вспомнил лицо мальчика и его красноречивый взгляд, когда он умоляюще спрашивал его:
— Дядь Миша, ну скажите, ведь это неправда, что она вам неродная?
В тот момент его разум был затуманен отчаянием и не мог понять очевидных вещей: этот мальчик ее сообщник, значит, он ее где-то прячет.
Михаил вскочил из-за стола с такой бешеной скоростью, что чуть его не опрокинул, кресло тут же с грохотом упало на пол. Хорошо, что он один в кабинете, иначе бы подумали, что он взбесился…
Михаил мчался так, словно от этого зависела вся его жизнь. А в этот момент также мчалась к своей дочери Ксения.
Кольку он застал в тот момент, когда он вышел за калитку, намереваясь пойти к Лизе, в руках он держал какой-то пакет.
Михаил резко притормозил и спрятался за дерево. В тот момент он нисколько не сомневался, что скоро увидит свою дочь.
Михаил старался не отставать от Кольки, хотя поспевать за быстрым мальчишкой и оставаться незамеченным, было очень сложно. К счастью, Колька не оглядывался назад, и наконец, скрылся за оградой маленького домика на отшибе, который вдруг показался смутно знакомым.
Запыхавшийся Михаил остановился возле ограды, стараясь отдышаться и привести в порядок растрепанные чувства. Он огляделся по сторонам и вдруг вспомнил, что он однажды приходил сюда с Ксюхой. Она ему тогда показала свое секретное местечко и этот домик, где ее любили, как родную.
При воспоминании об этом комок встал у него в горле, но он усилием воли проглотил его: сейчас не время предаваться воспоминаниям. Но его в очередной раз поразила какая-то мистическая связь его дочери с Ксюшей. Как такое возможно?
Взяв себя в руки и отогнав лишние мысли, он решительно открыл калитку. И… тут же услышал восторженный визг.
— Папа! — в тот же миг на его руках повисла Лиза, — папочка, как ты меня нашел?
— А вот искал-искал и нашел, благодаря вашему проколу в конспирации, — шутливо ответил Михаил, прижимая к себе дочку. Он бросил взгляд на скамейку, и… остолбенел: там сидела женщина, как две капли воды, похожая на… Ксюху. Что за наваждение? Он даже зажмурился непроизвольно и потряс головой, чтобы отогнать преследовавший его образ.
— Не тряси головой, Миша, я не исчезну, — услышал он до боли знакомый голос и резко открыл глаза.
— Ксюха?.. А ты как здесь? Ах, да, прости, я же вспомнил, что ты здесь бывала… Лиза, а ты как здесь оказалась?
— Здесь жила моя бабушка Стеша, — подал, наконец, голос Колька, — это я ее здесь спрятал…
Он был раздосадован тем, что их рассекретили, но и в то же время рад за Лизу, что отец ее нашел.
— Ну здравствуй… — Ксения подошла к Михаилу, — вот мы и снова встретились… Это похоже на сказку, я до сих пор не могу поверить: как ты нашел Лизу? Не смотри на меня так — Лиза наша с тобой дочь…
Ксюха опустилась на лавочку, ноги отказали ей, да и сил не было смотреть на эти изумленные, самые родные на свете лица. Чувство вины с новой силой захлестнуло ее. Михаил сел рядом, не выпуская из рук дочь:
— Повтори еще раз, что ты сказала…
Лиза еще крепче прижалась к его плечу. Ее маленькое сердечко просто выскакивало из груди: она верила, что он ее папа, самый настоящий. Она это знала всегда…
— Это наша с тобой дочь, Миша… Простите меня, мои хорошие, — Ксения грустно смотрела на них. — Когда мне сказали, что мой ребенок не жилец на этом свете, во мне внутри что-то сломалось, мне не хотелось жить… Я повесила на грудь дочери спасительный кулон и попросту сбежала. На тот момент у меня не было ни жилья, ни денег, ни поддержки родных. Одна старенькая бабушка Стеша, которая в те годы приласкала меня… Я просто не знала, что делать… Забрать ребенка — значило подвергнуть его риску голодной смерти. Тогда я просто сбежала, куда глаза глядят. Добрые люди помогли мне стать проводником на поездах дальнего следования. Я всю страну исколесила за эти годы, дорога меня тогда спасла. Все это время я молилась за свою дочь, чтобы ей на том или этом свете было хорошо. Пока однажды мне не приснилась баба Стеша и не сказала, что моя дочь жива и ждет меня…
— Ну а мне… мне ты почему не сказала? — в нетерпении перебил ее Михаил, — ведь ты уже все знала, когда провожала меня на вокзале…
— Прости, не хотела тебе навязываться со своими проблемами, тем более ты учиться уезжал в Москву, боялась жизнь тебе испортить… Мне не хотелось привязывать тебя ребенком, я знала, что ты меня не любишь…
— Какая же ты дурочка, — сокрушенно покачал головой Михаил и вздохнул, — слепая и глухая дурочка… Неужели ты не видела, как я был влюблен в тебя после того выздоровления? Как я был счастлив, когда ты приходила, как сияли мои глаза при виде тебя? Я же искал тебя, писал тебе письма почти каждый день на тот адрес, который ты мне оставила…
Ксения во все глаза смотрела на Михаила, не веря собственным ушам. Дети тоже притихли, очарованные романтикой только что открывшейся тайны.
— Но я сразу уехала… — пролепетала она, — я не верила, что ты будешь писать, в тот момент я просто решила вычеркнуть тебя из жизни, чтобы больше не страдать…
— Господи, — застонал Михаил и прижал ее к себе, — ну за что мне это все? Хорошо, хоть Лиза сама меня отыскала, это же просто чудо… Теперь я никуда не отпущу тебя, никуда, слышишь?
Он сидел, одной рукой обнимая дочь, а другой прижимая к себе любимую женщину. И чувствовал себя на седьмом небе, пока Ксения не вернула его обратно на грешную землю одним единственным вопросом:
— А как же твоя жена и маленькая дочь?
— Я буду помогать им, — немного подумав, ответил он, — у миллиона людей похожие проблемы, но они как-то справляются. Я не хочу больше тебя потерять. Ведь жизнь неспроста свела нас снова вместе, несмотря на все твои усилия… сбежать.
Он снова прижал к себе Ксюху.
— А сможете ли вы простить меня когда-нибудь? — Ксюша жалобно смотрела то на Михаила, то на дочь, но глаза ее сияли.
— Я простила тебя, мамочка, — Лиза взяла ее руку и прижала к своему сердцу, — ты же хотела меня спасти, но не знала как… А потом папа меня нашел. И теперь мы все вместе…
Ксюша сидела, прижавшись к своим самым любимым людям, и никак не могла поверить в свое счастье. Господи, неужели оно бывает даже для таких обездоленных, как она?
— Это все баба Стеша, — вдруг озарила ее внезапная мысль. — Она даже там, на небесах, продолжает помогать нам. И чудодейственный кулон Святой Ксении. Он спас тебя, моя дорогая, и помог найти твоего папу. Господи, как же я счастлива!
***
Через полгода Михаил и Ксения поженились. К их счастью, Надя без всяких проблем согласилась на развод:
— Знаешь, я рада за Лизу, что она нашла свою настоящую мать, а ты оказался ее родным отцом. Так будет лучше для всех нас.
Надя немного помолчала, а потом решительно продолжила:
— И еще, я хочу, чтобы ты знал: я недавно встретила свою бывшую любовь. Мы столкнулись случайно в парке, когда я гуляла с коляской. Он любит меня до сих пор, а я его… И он готов удочерить Софу.
Вот так сложилось все чудесным образом. Постепенно эти две семьи сдружились, почти сроднившись между собой. И теперь ни одно семейное торжество они не празднуют друг без друга. И Лиза, наконец, полюбила Софу по-настоящему. А маленькая Софа быстро поняла, что она теперь центр вселенной для этих двух семей, и всем начала хвастаться: что у нее две мамы и два папы.
И баба Тоня, наконец, успокоилась, что все стало на свои места и не нужно скрывать ни от кого правду. Лиза с Софой с удовольствием ходят к ней в гости, а она радуется их приходу, как никогда, всегда стряпает для них что-нибудь вкусненькое.
Друг Колька так и остался самым верным другом на всю жизнь. А через восемь лет — еще и любимым мужем. Вот как бывает…
Дорогие мои читатели, спасибо вам за поддержку и внимание к моему творчеству. Будьте все здоровы и счастливы!!!
источник
