Открыл глаза, долго смотрел на белый потолок. Голова болела и от этого мысли путались, даже не мог вспомнить, что произошло.
В палату зашла медсестра. Увидев, что раненый открыл глаза, подошла к нему внимательно посмотрела в зрачки, пощупала пульс и тихо спросила:
— Алексей, ты меня слышишь?
Что она спросила, понял плохо, но кивнул головой. Медсестра достала телефон и позвонила.
Через минуту появился и врач. Долго колдовал над ним. Что-то спрашивал, вначале его вопросы плохо доходили до сознания, но в голове постепенно стало проясняться. Ясно увидел, как с друзьями возвращался с задания и… взрыв совсем рядом… Мелькнула мысль:
«Как же я остался в живых?»
— Это чудо, сержант, что ты отделался легкими ранениями и контузией, — услышал он голос доктора. – Сейчас тебе сделают укол, и ты ещё немного поспишь.
Доктор ушёл. Сделав укол, ушла и медсестра. В теле такая легкость:
«Дома родителе ждут звонка, — пришла в голову мысль. – Они уже привыкли, что по неделям не звоню, у нас с эти строго. И бабушка ждёт. Мама говорит, что она уже полгода с постели не поднимается. Хоть бы дождалась меня…»
Перед глазами, словно наяву, возникли картинки из счастливого детства. Улыбающаяся бабушка, ведёт его за руку в первый класс…
***
Проснулся под вечер. Хотелось пить и в туалет. Попытался встать, но голова закружилась, левая рука отозвалась болью. Вскрикнув, опять упал на подушку:
— Проснулся, брат? – схватив костыли, к нему бросился парень с соседней койки.
— Дай, попить! – почувствовал, что язык едва ворочается.
— Подожди! Сейчас медсестру позову, — и он нажал большую кнопку возле кровати.
Тут же появилась медсестра.
— Он пить просит, — кивнул на него сосед.
Та налила воды из графина, поставила на тумбочку, затем взяла его под голову:
— Давай, попробуем сесть.
Боль пронеслась по всему телу, голова закружилась, но он всё же сел. Жадно выпил воду из стакана и спросил, глядя на своё забинтованное тело:
— Что со мной?
— Ничего страшного, три небольших ранки и контузия. Врач говорит, что тебя какое-то чудо спасло.
— А язык?
— Так всегда бывает. День, другой, и всё пройдёт, — сбавив голос, спросила. – В туалет хочешь?
Утвердительно кивнул головой.
Медсестра вышла и почти сразу зашла санитарка.
***
Когда ушла и та, долго не мог прийти в себя, было стыдно. И тут он представил:
«А ведь дома бабушка уже полгода не встаёт, а мама все эти полгода за ней ухаживает. Папа один работает, если не мои деньги, как бы им тяжело пришлось. А если…, и тут он представил, что того чуда, спасшего его, не случилось».
Стал осматривать своё тело:
«Рука хоть и болит, но шевелится. На груди какая-то повязка, но там ничего не болит. На ноге тоже повязка, — согнул и разогнул ногу. – Вроде всё в порядке».
— Тебя, как зовут? – раздался голос соседа по палате.
— Алексей.
— Меня – Виктором.
— А что у тебя с речью? Картавишь как-то.
— Врач сказал пройдёт, — и тут же задал вопрос. – Виктор, а когда меня привезли?
— Вчера.
— А какое сегодня число?
— Четырнадцатое.
— Значит привезли тринадцатого. Как раз день проспал.
— Мальчики, ужин!
Зашла женщина, толкая впереди себя тележку. Палата наполнилась чем-то вкусно пахнущим.
«Как есть охота», — мелькнула мысль.
Женщина стала выставлять на тумбочку тарелки, рядом положила ложку…
***
Этой ночью не спалось. Вспоминалось то раннее утро тринадцатого числа:
«А ведь, мне кажется, что перед взрывом я услышал чей-то крик: «Лёшенька!» и словно кто-то толкнул меня. Ну, конечно, показалось! Но голос-то я слышал и такой знакомый… на бабушкин похож.
Хоть бы она меня дождалась. Родителям всё время некогда было, я целыми неделями у неё жил. Бабушка всегда на меня ворчала, но любила меня даже больше родителей.
Завтра, кто-нибудь из ребят придёт, вещи мои принесут и телефон. Надеюсь до завтра язык нормально станет ворочаться родителям сразу позвоню. Отсюда сколько угодно звонить можно. После ранения, должны отпуск дать. Я ведь почти год отслужил, а в отпуске так ни разу и не был. А в марте приказ вышел, что мы каждые полгода по две недели должны отдыхать».
Заснул, и снилось ему, как вернулся домой. Его встретили родители и любимая бабушка…
***
Друг из части пришёл на следующий день ближе к вечеру.
— Привет, Лёха! Как ты!
— Нормально, Боря! – и сразу потребовал. – Рассказывай!
— Взводный с утра забежал, закричал: «Подъем! Там Лёху с его ребятами, кажется накрыло». На ходу объяснил, что случилось. Прибегаем. Ребята твои метрах в пятидесяти от воронки лежат, — он резко махнул рукой. – Наповал. А ты метрах в десяти в какой-то ямке лежишь… и жив. По идеи, от тебя ничего не должно остаться.
Борис глянул на друга и пожал плечами, словно сомневаясь, что друг, действительно, живой.
— Всё думал, как там могло случиться? Словно кто-то тебя толкнул в эту ямку, — вновь пожал плечами. – Всё равно ты не должен был выжать…
— Боря, ты не поверишь, но последнее, что я помню, это кто-то меня толкнул… потом тьма.
— Ну, в мистику я совсем не верю.
— Ты мой телефон принёс?
— Да вот вещмешок. Там и телефон твой, и зарядник.
Посмотрел в внутрь:
— Сухпаёк зачем принёс?
— На всякий случай! Пригодиться.
— Забирай обратно! Нас здесь хорошо кормят.
— Ладно, Лёха, выздоравливай!
***
Едва друг ушёл. Поставил телефон на зарядку и сразу включил:
«Много пропущенных от матери и отца. Странно! Я ведь им запретил звонить».
Набрал номер матери:
— Сыночек, живой! – раздался сквозь слёзы голос мамы. – Мы тебе звонили, звонили…
— Мама, что случилось?
— Бабушка твоя умерла, — раздался плач. – Сегодня похоронили…
— Как? Когда? – трудно поверить, что любимой бабушки уже нет в живых.
— Она в последнее время совсем с постели не вставала. А позавчера рано утром из её комнаты раздался, полный ужаса, крик: «Лёшенька!!!». Забежали с отцом, а она стоит посреди комнаты на своих ногах, руки слегка в сторону, словно кого-то, то ли обнимает, то ли закрывает. Затем резко упала, — вновь раздался плач матери. – И всё!
— Мама, когда это случилось?
— Позавчера тринадцатого, рано утром.
— Выходит, бабушка спасла меня от смерти, — невольно вырвалось у него.
— Сыночек, ты о чём? С тобой всё в порядке?
— Всё в порядке! – и почувствовал, как по щекам текут слёзы.