Все дети двора смотрели на Лизоньку, когда она выходила гулять в сопровождении бабушки. Бабушка садилась на скамейку с вязанием, беседовала с соседками, а Лиза, как маленькая фея, в белом платье, с кудряшками и розовым бантом будто не шла, а плыла по двору и улыбалась от восхищённых взглядов ребят.
Она всегда выходила с любимой немецкой резиновой куклой, но не играла в неё, а только носила с собой.
Играть с Лизой хотели все дети, но она шла к Вовкиному сараю. Там, в тени больших тополей у Вовки висели качели, которые ему смастерил и повесил между деревьями отец.
Вовка редко кого подпускал к качелям, бурча на просьбы одно и то же:
— Сами сделайте и качайтесь… Вон, как мой батя.
Но когда подходила Лиза, Вовка спрыгивал с качелей и жестом приглашал шестилетнюю красавицу покачаться. Лиза с важностью королевы садилась на качели. А прежде – передавала Вовке свою драгоценную куклу. И Вовка не только покачивал Лизу, но и держал её куклу.
Вовке уже было семь, осенью он готовился идти в школу. Среди его друзей был ровесник Гриша, который гостил первый месяц лета у бабушки. Вова скучал по другу, но Лиза скрашивала его прогулки во дворе, он не мог налюбоваться на красивую и нарядную девочку. Когда она качалась, Вовка следил за тем, как ветерок играет её золотистыми волосами, свитыми в упругие, но нежные пружинки – локоны.
После качели Лиза уходила к девочкам в песочницу. Вовке гордость не позволяла следовать за ней, и он издали посматривал на неё, пока бабушка не уводила Лизу домой.
Так повторялось почти каждый день. А Гриша вернулся из деревни с подарком от своих бабушки и деда – с велосипедом. Новенький, блестящий, со звонком, велик был очень красивым. Гриша уже довольно ловко ездил на нём и трезвон от звонка то и дело был слышен во дворе.
Лизе, как и всем детям во дворе, очень понравился велосипед, и она смотрела зачарованно теперь не на качели, а на Гришу, который словно артист цирка, так и куролесил перед девочкой. Вовка сопел от досады, он тоже покатался на Гришином велосипеде, но чаще всего Гриша катал теперь Лизу, которая довольно быстро научилась крутить педали. А Гришка, стоя посередине двора, держал её куклу.
— Крути, крути педали быстрее да равновесие держи, вот и все дела… — командовал он Лизе. Бабушка напряжённо смотрела на внучку и тоже тонким голосом кричала:
— Тише, тише едь, Лизонька, не упади! А то платье испачкаешь…
Вовка печально сидел на скамейке и смотрел на Лизу, жалея, что у него пока нет велосипеда. Радость от недавнего обретения качели померкла, а потеря внимания Лизы портила всё настроение.
Через неделю во двор въехала машина, гружёная какими-то брёвнами и металлическими толстыми прутьями. Рабочие принялись что-то устанавливать, а староста дома громогласно объявил:
— Идёт установка новых качелей. Граждане жильцы, прошу отойти на безопасное расстояние и не мешать рабочим ЖЕКа.
И действительно, через день на детской площадке красовались забетонированные столбы, а на них, на перекладине, висели две новые качели с деревянными сиденьями. Их покрасили зелёной краской. И все дети, как котята около сметаны, ходили и нюхали краску, а некоторые дотрагивались пальчиком, проверяя: высохла или нет?
Наконец, на следующий день краска высохла, и счастливые ребята стали качаться. Поначалу была очередь, но уже через несколько часов желающих качаться не было. Первый ажиотаж спал.
Вовкин отец снял самодельные качели у сарая. Вовка стал, как и все, качаться на общих. Лизонька тоже уже не обращала на Вову внимания и больше играла с девочками. Велосипед Гриши ей также надоел. Мальчишки с грустью сидели на скамейке и поглядывали в сторону песочницы, где с девочками играла Лиза.
Старший мальчик Серёга, увидев это, рассмеялся над ними:
— Эх, вы! Бабники…
Мальчишки опустили глаза и покраснели. Лишь Вовка догадался ответить:
— Ну, вот ещё…
Лизу вскоре увезли в отпуск на море. А Вовке отец купил на базаре старенький велосипед, почти такой же как у Гриши. Вовка с отцом два дня приводили велосипед в порядок. Смазали и подтянули цепь, закрепили сиденье на нужную высоту. Красил раму Вовка сам. Даже Гриша следил за его работой и подсказывал:
— Вот тут ещё мазни. Во, отлично. Дай мне, а?
— Я сам. Мой велосипед-то, — возражал Вовка, — дам после, только свой мажь, вон у тебя там уже краска кое-где поцарапана.
Гришка с удовольствием помазал краской невидимые царапины на своём велике, и ребята теперь катались вместе и по двору, и по парку. Они так преуспели в езде всего за пару недель, что могли бы, наверное, выступать как клоуны-виртуозы на арене цирка.
Поэтому, когда приехала с моря Лиза, загорелая, с выцветшими волосами-кудряшками, и вышла во двор, то мальчики почти не обращали на неё внимания. Они лихо мчались на велосипедах мимо, поднимая клубы пыли, когда резко тормозили и делали при этом поворот.
А Лиза всё стояла и смотрела на них, когда же ей уделят внимание, но мальчики и не думали давать ей свой велосипед. Они только кивали ей и кричали:
— Привет, негритоска! Глянь, как кататься-то надо!
Лиза, поняв, что мальчишки с ней играть не собираются, со смехом высовывала язык и строила им рожицы, прижимая к груди свою резиновую куклу.