О бабе Нюре, сведущей в вопросах «альтернативной медицины», я слышал давно. Тёща восторженно отзывалась о ней, рассказывая небылицы. Мол эта бабка могла творить такие чудеса, что учёные мужи, доктора только разводили руками. Так же, по слухам она могла рассказать о том, что ждёт человека в будущем, и о том, как избежать определённого рода неприятностей.
Принимала она далеко не каждого. Поговаривали, что многие видные деятели не то чтобы нашего района – области, пристыженно улепётывали от неё, ступая дорогими туфлями по довольно неопрятному двору. Но те, кому посчастливилось побывать на приёме Тверской Ванги, как величала её молва, загадочно улыбались, и говорили, что подобной энергии они никогда и ни от кого не чувствовали.
Над подобными рассказами я всегда смеялся, ишь чувствительные все стали, энергии высокие чувствуют! Однако, несмотря на весь скептицизм, к неизведанному и таинственному меня тянуло. Как и думаю любого человека. Вообще, человеку свойственно тянуться к чему-то неизведанному, а посему пугающему, недаром столь популярными стали всякие битвы экстрасенсов и фильмы ужасов. Нам нравиться до дрожи пугать себя зачитываясь на ночь всякого рода ужастиками, волнующими нас, словно бы мы вернулись в детство и слушаем рассказ о домовом от бабушки.
Что-то я отвлёкся, так вот, до встречи с бабой Нюрой, я слышал россказни о ней, но особо им не верил – мало ли глупостей говорят окружающие. На встречу с ней меня подтолкнула череда неудач.
Я являлся владельцем малого бизнеса – несколько выкупленных когда-то давно киосков торгующих всякой мелочёвкой, расставленных по городу. Не то чтобы дело было сильно прибыльным – но на жизнь хватало. Когда дело раскрутилось, я смог сделать неплохой ремонт в доме, прикупить себе хорошую иномарку, и раз в год летать с семьёй на отдых. Городок наш не очень большой, чуть менее двадцати тысяч человек, и большая часть людей работает на местном ДОКе. Раньше, когда были шахты, людей было гораздо больше, но их закрыли, и большая часть стала уезжать, распродавая имущество, отправляясь в другие города в поисках лучшей доли. Тогда-то я и выкупил львиную долю ржавеющих будок, практически за бесценок. Предыдущий их владелец собирался «покорять Москву», и не желал, чтобы хоть что-нибудь его связывало с этой «дырой».
Череда неприятных событий, началась со звонка работавшей на меня продавщицы. Раздался он ранним утром, и разделил мою жизнь на до и после.
– Горим, Василий Константинович! – В панике кричала она, а я, словно наскипидаренный, стал метаться по дому в поисках ключей от машины.
Приехал я уже к головешкам, оставшимся на месте киоска. Пожарные – бравые молодцы, уже сворачивались, сочувственно бросая на меня взгляды. Роза – девушка, работавшая продавцом, давала показания полицейским. Убедившись, что все целы, я даже как-то расслабился. Сгоревший киоск с товаром дело неприятное, но поправимое, тем более, что всё было застраховано.
– Я только успела выскочить! – Роза размахивала руками, возбуждённо рассказывая невозмутимому полицейскому как всё началось.
Полицейский качал головой, что-то записывал. Пересказывать дальнейшие события не имеет смысла, но бюрократию в некоторых отдельных заведениях нашей страны давно пора приравнять к какому-нибудь кругу ада. Семь потов сойдёт, пока ты будешь мотаться по городу и доказывать, что ты не верблюд.
Потом в мою любимую машину, которую я холил и лелеял, потому что на ней, раз в неделю, самолично ездил в Москву за товаром, влетел какой-то дедок на копейке. Тогда-то я ещё иронизировал, мол чёрная полоса началась, даже не представляя, что это ещё цветочки. В конце концов, даже мой фольксваген всего лишь кусок металла, который с лёгкостью можно починить или заменить. А вот чего ни починить, ни заменить нельзя так это человека.
Сначала заболела Анна – моя дочь. Началось всё как-то несерьёзно, как простуда. Но уже к вечеру она слегла с температурой под сорок. Супруга, испугавшись, вызвала скорую, и уехала вместе с дочерью в больницу. В местной лечебнице м помочь не смогли, и всё на той же скорой помощи отправили их в Тверь. Мне стало хуже к вечеру. Весь день я крутился словно белка в колесе, пытаясь словно Гай Юлий сделать несколько дел одновременно, когда я без сил лёг спать, то почувствовал себя нехорошо. Не сразу, но засыпая я почувствовал, словно на грудь мне опустили что-то тяжёлое. Я стал задыхаться. Не в силах шевельнуться, я стал вспоминать всякие молитвы, только вот ни одна из них не работала. Кто-то или что-то продолжало меня успешно душить.
Проснулся я утром совершенно разбитым, словно и не спал вовсе. Память о ночном происшествии была невероятно сильной, и я точно знал, что это мне не приснилось. Тогда-то я и вспомнил о бабе Нюре. Совершенно измотанный событиями последних дней, я собрал какую-то наличность, которую нашёл дома, потому что хитрая бабка не принимала бесплатно, и отправился к её дому.
Жила она на другом конце нашего города, рядом с «цыган градом» — местечком, имевшим дурную славу, сколько себя помню. Большой частный сектор состоящий из обилия домов разной степени потрёпанности, асфальт заканчивался ровно возле психбольницы, как бы предваряя вход в это чудное место.
Нужный дом я нашёл быстро. У нас часто шутят, что весь наш город – раздувшаяся деревня в которой все про всех всё знают. Сейчас, конечно это уже не так, но по рассказам тёщи и людей, которые побывали у этой бабки, я знал куда идти. Она жила возле речки, почти на окраине, в доме, больше походящем для сьёмок ужастика, чем всякие там хижины в лесу. По крайней мере, ощущение надвигающегося ужаса, по мере приближения, усиливалось.
За покосившимся забором, на котором отсутствовала часть досок, виднелись лужи и грязная, словно вспаханная земля. Во всём городе не было ни капли, а в её дворе словно бушевал ураган. Сразу же за хиленькой калиткой, стоял огромный, двухэтажный сарай, на котором висел портрет, с которого на меня грозно взирал Владимир Ильич Ленин. Напротив сарая, виднелся вход в избу, приземистую, изрядно покосившуюся. Что самое забавное, что на прохудившейся крыше, гордо, словно знамя висела спутниковая тарелка.
Я нерешительно мялся возле калитки, рассматривая двор, идти во внутрь желания не было никакого. Возникли мысли, что это временные трудности, жена с дочкой в больнице, и не нужно верить во всякое мракобесие. Тем более я никому не сказал, что пойду сюда – было стыдно, что я, человек двадцать первого века, прагматичный бизнесмен, и иду на поклон к какой-то мошеннице.
– Заходи, чего встал. – Раздался грубый, хрипловатый женский голос.
От неожиданности я вздрогнул, и посмотрел на источник звука. Высокая, худая женщина, нахмурившись смотрела на меня. Назвать её бабкой, как-то язык не поворачивался. Цветастое платье, больше подходившее цыганке, не сочеталось с её общей хмуростью. С опаской, я всё же приоткрыл калитку. И борясь с желанием, сбежать, я всё же шагнул в её двор.
Чавкая по грязи, я шёл к крыльцу, на котором стояла бабка. Она не отрывала от меня своего немигающего взгляда, пристально следя за каждым моим движением.
– Здравствуйте. – Я оторопел, словно школьник. – Я к вам…
– Знаю я зачем ты пришёл. – Грубо перебила она меня. – Все вы сюда просить приходите. – Её взгляд, казалось смотрел прямиком в душу. Холодный такой, словно у мёртвой рыбы. Видимо рассматривая меня, она решала, приглашать ли меня дальше, или послать. – Ладно, заходи. – махнула она рукой, увешенной золотом. – Только обувь снимай, на крылечке оставишь. – Строго сказала она. Затем развернулась, и зашла в избу.
Изба была невероятно маленькой, по крайней мере та комнатка в которую я попал. Слабо освещённая, в комнатушке горели свечи, создавая ауру таинственности. Старая скрипучая кровать, застланная одеялом, стопка подушек, поставленных друг на друга треугольником, стол, обшарпанные стулья. Иконы или что-то подобное отсутствовали, хотя я часто слышал, что подобные «персонажи» часто пользуются православной атрибутикой.
– Садись. – Она кивнула на стул. Я сел. – Можешь мне ничего не говорить, знаю я всё. И про беду твою знаю, и про проблемы твои в «бизнисе».
– Что же мне делать? – Не выдержал я. О том, что сгорел ларёк весь город знал уже к обеду, того же дня. Так что особой сверхъестественности, кроме гнетущей атмосферы, я пока не заметил.
Бабка неожиданно улыбнулась. Все передние зубы засверкали золотом. Улыбка была хищная.
– И про то, что думаешь, что я шарлатанка какая, тоже знаю. – Расхохоталась она. – Вечером дочь слегла? – Резко сменила она тон.
Откуда она знает? – пронеслось в голове. Мы даже близким родственника не говорили.
– А ночью душило тебя что-то. Да на груди прыгало. – Она указала на меня желтоватым когтем. – Тёмное, злобное. – Она что-то покрутила руками.
– Да.
– А ко мне ты, зачем пришёл? – Хитро прищурилась она.
И я понял, ждёт бабка, что я её просить буду. Не так как в магазине, вот товар, а вот деньги, нет, нужно ей чтобы её просили, давали власть над собой.
– Ты не бойся. – Она подмигнула. – Ничего дурного ни тебе, ни крови твоей не сделаю.
– Узнать хочу, что происходит. – Твёрдо заявил я. – И дочь вылечить.
– Это я могу. – Радостно проговорила она, потирая руки. – Вот попросил бы конкурента со свету сжить – отказалась бы, а дочь вылечить, да объяснить тебе почему тебе нелёгкая принесла, запросто.
– Ну так? – Нетерпеливо поёрзал я на стуле.
– Не сейчас. Сначала о оплате. – в тусклом освещении её лицо заострилось, приобретя демонические черты. – Деньги, что принёс оставишь тут. – Она махнула в сторону тумбочки. – м останешься должен.
– сколько? – В горле запершило, тридцать тысяч, которые я принёс с собой были для нашего городка суммой не маленькой.
– Ни сколько, а что. – Оскалилась она. – Услугу. Обещаю, что ничего страшного или противозаконного не попрошу. По рукам?
Она протянула мне свою морщинистую руку, больше похожую на птичью лапу. Я засомневался, но всё же надежда на то, что она поможет пересилила мой страх и скепсис.
– По рукам. – Я вложил свою руку, и она крепко сжала её.
Говорила она со мной долго, рассказывала мне такие вещи, о которых я даже помыслить не мог. И из прошлого, то что я старательно не то что пытался скрыть от всех, но даже сам старался лишний раз не возвращаться мысленно к пережитому, и из будущего, включая то, из-за кого на мою голову и стало валиться всё это.
–Проклял тебя! – Она крикнула так внезапно, что от испуга, я едва не подскочил на месте. – Но ничего, что было, от него, то к нему же, завистнику и вернётся.
Она что-то шептала, водила вокруг моей головы, приговаривая какие-то странные, и не совсем на русские слова, с шёпота срываясь на громкий крик, и я вошёл в какое-то подобия транса.
– Всё! Пошёл вон. –Сказала она, хлопнув в ладоши прямо перед моим лицом.
Я сидел, футболка вся была мокрой от пота, и непонимающе хлопал глазами, глядя на скалящуюся бабку.
– Была тоя проблема, да вышла вся. – Радостно сообщила она мне. – Иди давай отсюда, сейчас ко мне дура одна придёт. – Я встал, попрощался и уже взялся за ручку двери, как она окликнула меня. – И помни, за тобой должок.
Выйдя на улицу, за пределы её участка, мне стало плохо. Меня тошнило, и я едва добрался до дома. Стоило мне переступить порог моего дома, как меня скрутило, настолько сильной боли я никогда не испытывал, и вряд ли ещё раз испытаю. От боли я вырубился, и проснулся только когда звонила жена. Она сообщила мне, что дочери стало лучше, и завтра они вернутся.
Уже много позже, от знакомых я узнал, что мужик, у которого я выкупил киоски, попал в страшную аварию, на трассе, тогда-то я и понял, что баб Нюра говорила о завистнике. Как я позже любопытства ради наводил справки, то узнал, что дела в Москве у него не задались, и они вернулись в родные края не солоно хлебавши.
Самое страшное, что все россказни о ней, оказались правдой, и я даже представить себе не могу что же она попросит.
P.S. Дорогие читатели, спасибо за ваше внимание. Понравилось? Ставьте «Лайки», пишите в комментариях был ли у вас опыт общения с «магами и ведьмами».
