Пришлось мне какое-то время поработать в сельской больнице. Там как в пансионате лежала маленькая старушка. Звали ее все баба Оля. Совершенно слепая. Бывало сядет на кровать и рассказывает соседкам да санитаркам как детей поднимала. Затем внучат растила да баловала своей стряпней да любовью. А ещё она очень любила петь. А так как зрения у нее совсем уже не было, то и пела бабушка тогда, когда душа попросит. А душа я вам скажу просила всё чаще в темноте, ночью.
Больные долго ворочаются пока уляжутся на новом месте. Пока всё не расскажут друг другу. Только затихнут, кто-то начинает храпеть, кто-то стонет сквозь сон, а баба Оля за песни. Они у нее всегда были грустные , протяжные. Не было в них ни радости, ни чего, только боль ее брошенной души. Первый сон всегда крепок и слышат его только медсестра засидевшаяся в приемной, да санитарка. Подойдет кто нибудь из них, бабулю по плечу проведет и тихонько скажет, что ночь, спят все. Та заохает, извинится и быстренько в постель.
Бывало из местных женщин кто лежал с ней по соседству, приносили ей гостиницы. Даже было на Новый год винца наливали на самом донышке.Тогда и песни были другие ,более веселые что ли.
Один раз привезли к нам троих детей с одной семьи на время, чтобы пройти анализы для оформления их в детский дом. Все их угощали вкусняшками. Старший мальчонка лет шести решил угостить меня огромной конфетой. Я как — то заметила, что бабушка видимо когда захочет кушать, рукой по тумбочке проведет,а там ничего нет,она дальше спать. Вот я мальчику и говорю, положи мол конфету той бабушке на тумбочку. Она слепая и одинокая и ей эта конфета принесет больше радости чем мне.
Потом мы смотрели как она своей сухонькой ручкой провела по тумбочке и взяла конфету. Она радовалась как ребенок, а мы с ним с умилением смотрели как она её нюхала, пыталась рассматривать. Горько конечно осознавать, что забыли про свою бабушку и дети и внуки. Она даже в туалет ходила на специальное ведерко аккуратно, чтобы не дай Бог не стать кому-то в обузу. А мальчик тот потом с ней всегда делился своими вкусными трофеями.
Пришло время, что больницу стали переводить на коммерческую основу…
Так как за бабулю некому было платить, стали искать родственников. В один из осенних дней к заднему входу больницы подъехал шикарный, свежего выпуска микроавтобус. Из него вышли бабушкины внучки и внук, загрузили ее в машину и увезли в неизвестном направлении.
Года идут, а я часто вспоминаю нашу бабушку певунью. Ее скромный невидящий взор, платочек завязанный по особому. И так хочется знать, что она провела свои дни среди своих родных, которым она почему-то стала в одно время совсем не нужна за ненадобностью.
А ведь сколько этих бабушек потерявших зрение больше от слез чем от болезней или старости…