Девушка с интересом вертела головой: никогда прежде она ещё не была на такой роскошной свадьбе. Все вокруг блистало и пело, и ей самой хотелось уже поскорее дождаться конца официальной части и пуститься в пляс. «Ах, вот бы и в мою честь устроили такой бал, а жених бы мой был красив как маков цвет и любил меня до конца жизни!» — подумалось Александре. «Ах, вот бы эта рыжеволосая красавица была моей!» — подумалось великому князю Константину, наблюдавшему за девушкой. Обоим желаниям было суждено исполнится, но с некоторыми жизненными коррективами…
Великая княгиня Александра Иосифовна, Художник: Йозеф Карл Штилер
Александра Фридерика Генриетта Паулина Марианна Елизавета была пятой дочерью немецкого герцога Иосифа Саксен-Альтенбургского. С будущим мужем, великим князем Константином Николаевичем, сыном Николая I, они познакомились на свадьбе его сестры Ольги в Германии. Увидев ее, Константин влюбился без памяти и в письме отцу категорично писал «она или никто». Николай пошел навстречу сыну: партия это была неплохая. Кстати, Александра и Константин приходились друг другу троюродным братом и сестрой.
Так, 17-летняя Александра в 1847 году оказалась в России. На дворе ее приняли радушно: все отметили ее красоту и искренность. Так напишет о ней фрейлина Мария Фредерикс, позже ставшая близкой подругой княгини.
«Увидела я ее [Александру Иосифовна] в первый раз на другой день ее приезда в Царское Село. Она была пресимпатичной девушкой; красота ее еще тогда не так развилась, как впоследствии, но она была миловидной донельзя, веселой, резвой и такой натуральной » (из воспоминаний Марии Фредерикс)
Не обходилось, конечно, и без злых языков, например, фрейлина А. Ф. Тютчева (да и не она одна) отзывалась о юной невесте Константина достаточно резко:
«Великая княгиня изумительно красива и похожа на портреты Марии Стюарт. Она это знает и для усиления сходства носит туалеты, напоминающие костюмы Марии Стюарт… Она не умна, еще менее образована и воспитана, но в ее манерах есть веселое, молодое изящество и добродушная распущенность» (из мемуаров Тютчевой)
Ещё целый год принцесса жила императрицы в статусе невесты, учила язык и правила этикета, привыкала к местной жизни и готовилась к миропомазанию. В августе 1848 года уже крещеная Александра Иосифовна и брат будущего императора Константин Николаевич были обвенчаны. На свадьбу молодым был подарен Мраморный дворец.
Тогда же великий князь Константин по распоряжению своего отца, правящего императора, был удостоен чести стать генерал-губернатором русского флота.
Неизвестный художник. Портрет великого князя Константина Николаевича. Россия, 1850-е гг.
Должность эта, конечно, предполагала постоянные отлучки на Средиземноморье и молодая супруга на целые месяца оставалась одна. Вместе со своей фрейлиной Марией Анненковой Александра Иосифовна начала увлекаться спиритическими сеансами и «верчением столов». И забава эта так их захватила, что чуть не лишила великую княгиню рассудка.
«[Александра Иосифовна] так много и так часто повторяла свои магнетические опыты, что кончила тем, что с ней сделался выкидыш, и она чуть не сошла с ума» (из мемуаров Тютчевой)
После этого на дворе спохватились: отвадили великую княгиню от подобных увлечений, а фрейлину Анненкову выслали из столицы.
Долгие годы супруги жили в согласии: в браке родилось шестеро детей и все даже пережили младенческий возраст. Александра Федоровна занималась благотворительностью и создала «Столичный совет детских приютов», «Стрельнинское братство для ближнего», открыла на собственные средства детскую больницу, бесплатную школу садоводства и даже самолично вела там занятия. Также она много и с удовольствием музицировала. Иоганн Штраус, впечатлившись ее произведениями и музыкальными вечерами, посвятил ей вальс «Александра» и кадриль «Терраса Стрельны».
Великая княгиня Александра Иосифовна, Франц Винтерхальтер
Гармоничная и счастливая жизнь великой княгини была прервана чередой трагических событий. В 1874 году старший сын супругов, Николай, был уличен в краже трёх крупных бриллиантов из оклада иконы Богородицы, подаренной на свадьбу своих родителей. Драгоценные камни он сдал в ломбард, а деньги ему были нужны то ли на содержание французской куртизанки, то ли для помощи проигравшемуся другу. Замять ситуацию не удалось, и наследник был объявлен душевнобольным, разжалован во всех званиях и со скандалом изгнан на юг империи. В Петербург он больше вернуться так и не смог, даже не похороны родителей. Тогда уже отношения между Александрой Иосифовной и ее мужем начали давать трещину, ведь она, как любящая мать, не была согласна с таким жестоким приговором своему сыну.
Спустя пять лет произошла новая беда: ее младший сын, Вячеслав, в возрасте 16 лет умер от менингита. Как-то в шутку он сказал, что из-за своего немаленького роста, гроб с ним застрянет в дверях Мраморного дворца. И по трагической случайности, так оно и произошло.
Убитую горем Александру Иосифовну поражает новое известие: ее муж, Константин Николаевич, которому она всю жизнь была верна и преданна, завел себе на стороне вторую семью. Новой любовью великого князя стала танцовщица Санкт-Петербургского Большого театра Анна Васильевна Кузнецова, которая родила от него ещё пятерых детей.
Своей связи Константин Николаевич вовсе не стеснялся, представляя свою фаворитку знакомым так: «В Петербурге у меня казённая жена, а здесь — законная!». Перед своей «законной» женой он также вины не чувствовал. Если уж императору можно жить на две семьи, чем он хуже?
Александра Иосифовна начала хворать, но внимания от мужа также не получала. Страдали от ее недомоганий и истерик лишь собственные дети:
«За обедом и вечером Мама была в раздражительном настроении, много жаловалась, и это на нас всех действовало подавляюще. » (из воспоминаний Константина Константиновича, известного как поэта К.Р)
Тем временем трагически погибает Александр II, а его сын, Александр III начинает придерживаться совершенно другого курса политики. Константин Николаевич, всю жизнь посвятивший военному делу, оказывается неудел, отчего и у него начинаются проблемы со здоровьем.
В 1889 году во время одного из визитов в Павловск к «законной» жене Константина Николаевича хватил удар: у него отнялись правая рука и нога и он почти потерял дар речи. Для ещё вчера сильного и непоколебимого вояки это было хуже смерти.
«Папа мне обрадовался чрезвычайно, рассмеялся, произносил бессвязные звуки и расплакался…Чем больше я к нему ласкался, тем крепче жал он мне руку и расстраивался, обливаясь слезами. В глазах у него было столько нежности, он смотрел на меня с такой бесконечной грустью, вид его был так беспомощен, что я вынес самое удручающее впечатление… «(Из дневника Константина Константиновича)
За год с великим князем случилось ещё два инсульта, Александра Иосифовна неукоснительно оставалась у его постели в качестве сиделки. Изо всех сил Константин Николаевич пытался показать домочадцам, что желает увидеть свою вторую семью, но его «законная» жена была непреклонна.
«Насколько можно понять, он требует свидания с ними… Не бессердечно ли лишать его такого утешения теперь, когда он в таком положении? Мы все склоняемся к тому, что было бы правильнее дать больному это утешение. Но тут встречается непреодолимое препятствие: Мама никогда не согласится. У нее на этот счет свои убеждения. Она считает, что послав Папа тяжелую болезнь, сам Бог порвал всякие связи его с прошлой жизнью…» (Из дневника Константина Константиновича)
Наверное, Александра Иосифовна торжествовала в своем отмщении. Особенно, когда во время предсмертной агонии мужа, она приказала всем многочисленным слугам явиться и по очереди попрощаться с их господином.
«Каждый из них подходил к нему и целовал, но умирающий выказывал насколько мог неприятное чувство, производимое этим беспокойством. Графиня Комаровская попробовала уговорить Александру Иосифовну отменить это мучение, но великая княгиня отвечала: «Это возмещение за прежнее». (из дневника А.А.Половцева)
При этом ни внебрачные дети, ни старший изгнанный сын Николай попрощаться с отцом так и не смогли. В январе 1892 года Константин Николаевич умер. Александра Иосифовна пережила своего неверного мужа почти на 20 лет и скончалась в июне 1911 года. Последние годы жизни она провела во Мраморном дворце, практически ослепшая и страдающая невротическими припадками.
