Фея

— А когда вырасту – стану феей!
— Сонечка, а почему феей?
— Потому, что я так хочу!
Соня слезла с рук матери, где принимала поздравления с пятилетием, и расправила пышную юбочку.

— Мама, феи все красивые и умные! А еще – все могут! И я смогу!
— Конечно, сможешь! – Лиза потянулась, чтобы обнять дочку, но та отстранилась, шагнув в сторону.
— А торт?
— Скоро будет! Иди пока, поиграй с ребятами. А я тебя позову, хорошо?
— Ладно!
Глядя, как прыгают по плечам дочки, с трудом накрученные с утра, локоны, Лиза улыбнулась:
— Такая целеустремленная растет! И умненькая! Кто из детей в таком возрасте четко формулирует свои мысли? Это надо же! Все смогу!
— Главное, не сломать в ней эту веру! – Марина, лучшая подруга Лизы, кивнула. – А то некоторые услышат такое от детей и начинают – ты должен реально смотреть на вещи, пройти долгий путь и прочее. А надо просто верить в ребенка, и он все сможет. Точно знаю. Когда моя Каролиночка пришла впервые в модельную студию…
— Да-да, Каролиночка у тебя просто чудо! Девочки, поможете мне? Пора торт резать. – Лиза легко крутанулась на каблуках и пошла в сторону кухни.
Большой просторный дом звенел от голосов детей. Пол был усыпан разноцветным конфетти и обрывками от лопнувших шариков. Растрепанный букет тюльпанов кто-то небрежно швырнул в угол и Лиза, проходя мимо, нахмурилась. Эти цветы заказала ее мать, Вероника, чтобы поздравить внучку. Это сейчас она жила здесь, а раньше в гости к дочери Вероника Алексеевна заглядывала редко, предпочитая присматривать за девочкой на своей территории.
— Неуютно мне у вас, дочь. Боюсь, что разобью что-нибудь или испорчу. Слишком богато для меня.
— Мама! Что за снобизм? – возмущалась Лиза. – Богато! Ровно настолько, насколько мы можем это себе позволить! Виктор работает день и ночь, я тоже. Так что мы имеем полное право ни в чем себе не отказывать.
— И все-таки мне у себя спокойнее.
— Хорошо-хорошо, как скажешь. Мне главное, чтобы Соня была в порядке.
Вероника присматривала за внучкой с самого рождения.
— Мне некогда, мама. — Лиза наскоро наносила макияж перед тем, как уехать на работу. — Если я сейчас остановлюсь, то можно будет забыть обо всем, что было сделано за последние пять лет. Время такое. Во всем гонка. А это не только мои деньги. Это еще и люди, которые на меня работают. И, хотя второе, конечно, не менее важно, чем первое, но я прежде всего должна думать о будущем Сони.
— А разве ей не важнее, чтобы мама была с ней рядом, пока она еще такая маленькая?
— Мама, не начинай! Я знаю, что делаю! Кому, кроме меня нужен мой ребенок? Кто его будет обеспечивать?
— А Виктор?
— Мам, ну ты издеваешься, что ли? Конечно, он, как отец, будет. Но, он мужчина. И сегодня он есть, а завтра к другой ушел. И что тогда?
— Откуда такие мысли странные, доченька? – ахала Вероника. – У него кто-то есть?
— Да откуда я знаю?! У меня было время этим озаботиться? Может быть и есть. Мне об этом ничего неизвестно. Я вообще с этой беременностью и родами выпала из жизни совершенно. Надо догонять, мамочка. И ты мне в этом поможешь! Так ведь?
— Конечно, помогу. – Вероника, склонившись над кроваткой, разглядывала внучку. – Такая маленькая… Ты покрупнее была.
— И что плохого? Маленькая – не большая. Подрастет.
Сонечка росла слабенькой и болезненной. Простуды сменяли одна другую и Вероника уже не паниковала, как в первые дни, а деловито набирала номер «своего» педиатра. Вечно занятой Лизе некогда было заниматься этими вопросами.
— Мама, ну у нее же не под сорок температура! Лечитесь! У меня совещание, я не могу говорить.
Соня, обхватив горячими руками шею бабушки, утыкалась носом в плечо Вероники и тихонько хныкала.
— Ничего, ничего, моя крошечка. Сейчас я тебе морсик сделаю, ты поспишь и все пройдет. Хочешь, сказку почитаем?
— Про фею?
— А, хоть бы и про нее.
— Да!
Красивую книжку с яркими картинками привез Соне из Лондона отец.
— Витя, но она же на английском! – Вероника листала красочные страницы.
— А в чем проблема? Пусть ребенок привыкает ко второму языку. Вы же столько лет преподавали в университете! Неужели с детской книжкой не справитесь?
— Да я-то справлюсь, конечно. Но, придется, действительно, заняться с Соней языком раньше, чем я думала.
Занятия с внучкой, ее радости и маленькие горести, заполняли теперь всю жизнь Вероники. И она была этому только рада. Наконец-то снова пришел смысл, появилось то, ради чего стоило жить.
Последние десять лет, с тех пор, как Лиза окончила университет и вышла замуж, прошли для Вероники в каком-то тумане. С дочерью она виделась редко, так как у той вечно не хватало времени на встречи. Устав от того, что Лиза сердится на ее робкие просьбы увидеться, Вероника перестала настаивать. Она отчаянно скучала по тем временам, когда Лиза, придя из школы или из университета, усаживалась на кухне на небольшой диванчик, поджимала под себя ноги, и, прихлебывая из чашки специально для нее заваренный чай с мятой, начинала рассказывать о том, как прошел день. В Лизе для Вероники была сосредоточена вся жизнь, все ее существование.
Она родила свою девочку рано. Ей едва исполнилось девятнадцать. Скороспелая свадьба с однокурсником никому не принесла счастья. С мужем они расстались год спустя, а маленькая Лиза стала единственным напоминанием о буре эмоций, которую Веронике так больше и не посчастливилось испытать в своей жизни. Когда Лизе исполнилось два года, слегла мать Вероники и следующие двенадцать лет превратились для нее в сплошной кошмар. Лежачая мама, которая постепенно теряла память, маленький ребенок, требующий внимания… Когда тут думать о другом? Вероника смотрела на себя в зеркало и отворачивалась. Она никогда не была красавицей. Природа обделила ее даже миловидностью. Но, в четкой линии скул и носа было что-то такое, что приковывало в себе взгляд, не давая забыть это лицо и сразу вычеркнуть из памяти.
То, что у нее было лишь намеком, у Лизы стало красотой. Глядя на свою девочку, Вероника поджимала губы, чтобы скрыть улыбку. Удалась! Не то слово даже, как удалась! Оставалось только сделать так, чтобы эта красота не ушла впустую. Дать ей возможность показать себя. Для этого Вероника сделала все, что могла. Водила Лизу на бальные танцы и в музыкальную школу, занималась с ней английским и французским. К окончанию Лизой школы, Вероника могла без преувеличения сказать, что ее дочь – лучший образчик воспитания, который только могла дать ребенку мать. Смущало только одно. Лиза была очень жесткой во всем, что касалось ее интересов. Она никогда и никому не спускала грубости в свой адрес, умея ответить так, что терялись даже самые «языкатые» оппоненты. Свои желания для Лизы всегда были на первом месте, даже если это грозило тем, что какое-то время всей семье придется затянуть пояса.
— Мама, мне нужны эти туфли. Понимаешь? Я не могу пойти на первое собеседование в тех, что у меня есть. Я должна выглядеть. Это важно!
Вероника доставала отложенные на отпуск деньги и отдавала дочери. Подумаешь, море! Главное, чтобы у Лизы все сложилось как нужно.
Свадьба с Виктором стала кульминацией затраченных усилий. Вытирая непрошенные, но такие сладкие слезы, Вероника смотрела на свою красавицу-дочь, которая шла об руку с женихом по залу самого дорогого ресторана в городе. Сказать, что Виктор ей понравился с первого взгляда, Вероника не могла. Что-то в нем ее смущало. Но, она, списав все на то, что люди разные, а с представителями большого бизнеса ей дела иметь не приходилось, успокаивала себя тем, что дочь сказала перед свадьбой.
— Мама, этот брак не только на чувствах. Есть еще договор. И это важно. Брак по расчету всегда крепче обычных охов-вздохов.
— Ты так думаешь?
— Да!
— А о чем же договор, доченька?
— О том, что мы полноправные партнеры. Разумеется, со дня свадьбы. На его активы «до» я не претендую. От меня требуется, в сущности, немного.
— Что же?
— Родить ему сына. И тогда наш договор будет пересмотрен в мою пользу.
— Это так странно…
— Зато правильно и современно, мам. Мир меняется. Меняются и отношения.
— Я не знаю, правильно ли это. Для меня главное, чтобы ты была счастлива.
— И я буду!
Больше на эту тему разговоров у них не было. Лиза отдалилась, занявшись своим бизнесом, организованным ей мужем, и пытаясь решить проблемы со здоровьем, которые не давали ей выполнить главный пункт договора.
Рождение Сони стало для Лизы сюрпризом.
— И как верить всем этим новомодным исследованиям?! – она складывала голубое одеяльце, которое купила, будучи точно уверенной, что родится мальчик. – Трижды! Мама! Трижды мне сказали, что будет мальчик! И? Где он?! Похожа она на мальчика?
— Доченька, но разве девочка – это плохо?
— Господи, мама, да, конечно же, нет! Просто… Это не то, чего я ожидала. Поэтому и злюсь. А еще — это время…
— Будет и сын, Лиза. Чуть позже, но обязательно будет.
— Надеюсь…
Но, что-то застопорилось. Лиза снова бегала по врачам в перерывах между совещаниями, надеясь все-таки догнать то самое время. Результата никакого это не давало. Сменив несколько клиник, которые появлялись, как грибы после дождя, она развела руками:
— Я не знаю, что еще сделать, мама. Перепробовала все.
— Может быть, тогда лучше сосредоточиться на ребенке, который у тебя уже есть?
— Мама!
— А что я сказала? Соне уже четыре, почти пять. Она прекрасный ребенок. И кто сказал, что отец обязательно должен любить только сыновей? Ты же умная девочка! Вот и смени направленность вашего договора.
Лиза задумалась. В словах матери был определенный резон.
— В таком случае, Соня должна быть дома.
— Лиза…
— Мама, это не обсуждается. Она слишком много времени проводит у тебя.
— Но, она ко мне привыкла!
— А кто сказал, что нужно будет отвыкать? – Лиза отмахнулась, листая альбом дочери. – Неплохо рисует. Нужно еще в художественную школу пристроить.
— Она ходит к преподавателю. Уже год, как ходит… — Вероника чуть не плакала.
— Мама, не устраивай трагедию на пустом месте. Ты и дальше будешь с ней. Я не стану нанимать непонятную няньку, когда есть родная бабушка. Будет водитель и все, что нужно. А может быть ты совсем к нам переберешься? Дом большой, места хватит.
— Нет! – Вероника покачала головой. – Это не лучшая идея. Но, с Соней я хочу проводить столько же времени, сколько и раньше.
Конечно, жизнь внесла свои коррективы. И первая же температура Сони, которую та немедленно выдала, как только родители объявили ей, что теперь она будет жить только дома, заставила Веронику перебраться к дочери.
— Мама, здесь все условия. Много места. И, главное, ребенок рядом, а ты не волнуешься!
Вероника оглядела еще раз комнату, в которой жила уже неделю, и нехотя кивнула.
— Да… Соня рядом…
Сосредоточившись на внучке, она старалась не обращать внимания на то, что происходит в доме. Она видела, конечно, что отношения дочери с мужем оставляют желать лучшего, но молчала, предпочитая оставить эту тему двум взрослым людям, которые так мало обращали внимания на маленькую, всегда слегка встрепанную, девчонку, что носилась теперь по просторным комнатам.
— Бабушка, тут места больше, чем у тебя! – Соня кружилась в центре большой гостиной. – Теперь я могу завести собаку?
— Не знаю, родная. Этот вопрос нужно задавать не мне.
— А, почему? – Соня, остановившись, внимательно смотрела на бабушку. – Разве это и не твой дом тоже?
— Нет, девочка моя. Это дом твоих мамы и папы. А у меня есть своя квартира, где я хозяйка. И там я могу тебе что-то разрешать или запрещать. А здесь – нет.
— И запрещать не можешь?
— Смотря что. Разливать молоко на стол, как ты делала за завтраком, могу. А собаку завести – нет.
— Ясно!
Соня, о чем-то задумавшись, уселась прямо на пол, а Вероника насторожилась. Такое лицо бывало у Лизы, когда она решала какой-то особо заковыристый вопрос. И обычно это заканчивалось тем, что желания дочери преобладали над всем, что могло помешать их осуществлению.
— Я поговорю с папой! – Соня, кивнув сама себе, встала с пола.
Разговор состоялся в тот же вечер. Соня вошла в кабинет отца, не обращая внимания на его недовольство, и спросила:
— Ты меня любишь?
Виктор растерялся. Маленькая девочка, стоявшая посреди кабинета, была для него не слишком знакомым обстоятельством. Виделся он с дочерью редко и сводилось это общение к короткому: «Привет, малыш!». На просьбы тещи провести время с девочкой, он обычно рассеянно кивал, соглашаясь, но тут же забывал об этом. Вопрос, заданный Соней, застал его врасплох.
— Конечно. Все родители любят своих детей.
— Мне не надо, чтобы все. Мне надо, чтобы ты.
— Что ты хочешь? Новую игрушку?
— Нет! – Соня насупилась. – Я хочу собаку!
— Робота?
Брови девочки взлетели вверх, прямо к тонкой, пухом разлетавшейся в разные стороны, челке:
— Почему, робота? Нет! Я хочу живую собаку!
Виктор закрыл глаза, снял очки и потер пальцами переносицу:
— Большую?
— Можно не очень. Чтобы хорошая была.
— Выберешь – скажешь. Будет тебе собака.
Лиза эту затею не поддержала. Они долго спорили вечером за закрытыми дверями спальни, не зная, что Соня сидит на полу в коридоре, приложив ухо к дверям. У Вероники поднялось давление, и, уложив девочку спать чуть раньше, она ушла к себе, не зная, что Соня спать и не собиралась.
— Это не игрушка! Нельзя потакать во всем ребенку. Собака – живая. За ней должен будет кто-то ухаживать.
— Есть твоя мать. Есть домработница. Доплачивай. И вообще, где ребенок, там и собаке место найдется. Пусть гуляют. Здоровее будут.
— А ветеринар? А выставки? А все остальное?
— Мало ветеринарных клиник в городе? Открой свою. А выставки… Возьмите дворняжку и этот вопрос отпадет. Лиза, что ты хочешь от меня? Я и так дочь почти не вижу, потому, что просто нет времени. Но, такое пустяшное желание исполнить могу. Почему, нет?
— Потому, что это не пустяк. Это ответственность. И желание получать все и сразу.
— А это так плохо? Моему ребенку? Почему она не может получить все и сразу, когда хочет?
Лиза молчала. Соня тихонько отодвинулась от двери и поднялась на ноги. Собака у нее будет. Теперь это было уже ясно. А все остальные разговоры ей были уже не интересны.
Маленького шпица привезли Соне через пару дней. А еще через два месяца, всего неделю спустя после Сониного дня рождения, они вернулись с бабушкой в ее квартиру. Притихшая, совершенно непохожая на себя, Лиза, молча выпивала утром чашку крепкого кофе и уезжала куда-то на весь день, отказываясь говорить с матерью и Соней.
— Бабушка, что с ней?
— Я не могу тебе сказать пока. Позже мама тебе сама объяснит. – Вероника гладила по голове то внучку, то щенка.
— Почему мы опять будем жить у тебя? Или это на два дня?
— Нет, Сонечка, не на два дня. Боюсь, что теперь это надолго…
Вероника и сама толком ничего не понимала. Когда Лиза, спустя всего несколько дней после пышного праздника, устроенного в честь Сони, вошла к ней в комнату, сердце заныло так, что стало нехорошо. Молча достав из маленькой гардеробной чемодан, с которым приехала Вероника, Лиза поставила его посреди комнаты:
— Собирайся, мама. Мы уезжаем. И собери, пожалуйста, вещи Сони. Мне некогда.
Вероника, ничего не понимая, шагнула было к дочери с вопросом, но тут же осеклась, когда увидела глаза Лизы.
— Все сделаю, дочь… Дай мне полчаса.
Вечером, налив в любимую чашку дочери чай, она осторожно поставила ее на стол и попыталась поймать взгляд Лизы, которая сидела, по детской привычке поджав под себя ноги и уставившись в одну точку
— Не спрашивай, мама. Мы разводимся.
Вероника тихо ахнула и испуганно оглянулась на дверь. Но, Соня смотрела какой-то мультфильм в комнате и ничего не слышала.
— У него другая. И сын…
Лиза, уткнувшись в колени, спрятала лицо, и Вероника шагнула к ней, пытаясь хоть как-то утешить, но, увидев, как дочь смеется, остановилась.
— Я думала, ты плачешь…
— Не дождется! Вот так, мамочка. Не получилось у меня…
Как и почему Виктор решил сменить одну семью на другую, для Вероники так и осталось секретом. Ей было достаточно того, что зять оказался достаточно порядочным и развод прошел быстро и без особой нервотрепки. Через полгода Лиза переехала от матери в соседний дом, купив и отремонтировав там большую трехкомнатную квартиру, и их жизнь снова пошла по какой-то накатанной колее. Чуть более узкой, не такой прямой и удобной, как раньше, но, хотя бы, теперь понятной.
Соня росла, проявляя способности к учебе и редкое упрямство. Все, что касалось ее интересов, должно было стать в их маленькой семье главным. И это не обсуждалось. Лиза давно махнула на дочь рукой, исполняя практически все ее капризы, но не считая нужным хоть как-то обуздать девочку.
— Лиза, так нельзя.
— Мама, что ты хочешь от меня? Растет умная, хваткая девчонка, которая у любого вынет изо рта свой кусок, если решит, что он принадлежит ей. В наше время это самое нужное для жизни качество. Думать в первую очередь о себе.
— Я с тобой не согласна. Мне страшно за Соню.
— А мне нет. И в чем ты не согласна? Думай я прежде всего о себе, может быть до сих пор была бы с Виктором. А я думала о его желаниях. Глупо…
— Глупо, когда ты не видишь своего ребенка! – Вероника, не выдержав, взрывалась. – У нее есть не только желания, но еще и потребности. Главная из которых – мама!
— У нее есть ты.
— И слава Богу! А хорошо бы, если бы была еще, и ты!
— А зачем? Все равно, слушает она только тебя.
— Это потому, что я могу сказать ей – «нет»! А ты не считаешь нужным.
— Я хочу, чтобы она понимала – если она что-то хочет, то может это получить. И не хочу быть для нее тем, кто все запрещает. Лучше подруга, чем Цербер, разве не так?
Вероника устало роняла руки и вздыхала:
— А если случится так, что она не сможет? Не получит, то, что хотела?
— Такого не будет. Именно потому, что она знает, чего хочет. Она далеко не глупая, мама. Да, что я тебе говорю. Ты и сама все видишь!
— Вижу… А еще я знаю, что в жизни не всегда и не все зависит от наших желаний. Есть еще внешние факторы… Тебе ли не знать…
— Спасибо, мама! – голос Лизы начинал звенеть льдом, и Вероника испуганно замолкала. – Я это знаю очень хорошо. И не хочу, чтобы это узнала она.
Вероника обрывала спор. Какой смысл? Все равно Лиза останется при своем мнении. Да и для Сони ее аргументы были неважны. Она шла своим путем, прекрасно понимая, что мать на ее стороне. А бабушка… Что бабушка? Она же ее любит? Значит, тоже поддержит, и переживать тут нечего.
Лиза почти не обращала внимания на дочь, с головой окунувшись в работу. Изредка она забирала Соню и ехала с ней по магазинам.
— Ты должна быть не хуже других. Внешностью природа обделила, конечно, но это все ерунда. Если на тебе правильные тряпки и хороший макияж, то ты будешь всегда красоткой. Учись. Это нужно.
Здесь Соня к матери прислушивалась. У Лизы был безупречный вкус. И хотя Сонино личико было мало похоже на материнское, фигура у нее была Лизина и очень скоро шкаф матери стал для Сони привычным место для выбора нарядов.
— Это, это, и еще, возможно, вот это. Остальное не тронь. Возрастное. Тебе ни к чему. – Лиза перебирала наряды, обозначая Соне, что можно было взять. – Все должно быть в меру.
Девчонки в школе завидовали Сониной косметичке, не понимая, как мать может покупать ей такую дорогую косметику.
— Твоя кожа и все остальное – это важно. И нечего обижать ее всякой ерундой. Она потом тебе спасибо не скажет. Пользуешься – делай правильно. – Лиза выбрасывала из Сониной косметички подаренную подругой дешевую тушь. – Что это?
— Подарили.
— Подарок подарку рознь. Поблагодари, а потом выброси. Себя нужно ценить, Соня.
Вероника видела все, что происходит, но уже не пыталась повлиять на дочь, понимая, насколько это бесполезно. Она лишь старалась как-то смягчить нрав Сони, что, впрочем, ей не очень-то удавалось. Окончившая школу внучка поступила в университет, выбрав тот же факультет, что и мать, и бабушка в свое время. Начав учиться, она почти пропала из дома, окунувшись в такую вольную и беспокойную студенческую жизнь. Вероника почти не видела ни ее, ни Лизу и поэтому о переменах в жизни Сони узнала последней.
— Как замуж? За кого? – руки вдруг отказались слушаться, любимая чашка выскользнула из пальцев и осколки брызнули в разные стороны, разлетевшись по кухне.
— Владислав Петрович… — Соня пропела и с ногами забралась на диванчик, глядя, как пытается собрать осколки бабушка. – Хотя, какой он Петрович! Просто Владик! Мой Владик!
— Кто он, хоть, Сонечка?
— Да так. Преподаватель. Не у меня! Что ты такие глаза делаешь? Просто работает в университете!
— Он…
— Нет, ба, не старый. Молодой еще. Вполне себе ничего.
Что Владислав женат, Вероника узнала позже от Лизы.
— Как же… — она схватилась за голову. – И ты так спокойно об этом говоришь?
— А почему я должна переживать? Меня должна волновать его жена, или его ребенок? Мама, меня волнует Соня! А она влюбилась. И хочет именно этого мужчину.
— Лиза… Господи, где я вас так упустила? – Вероника, качнувшись, оперлась руками о стол, пытаясь прогнать мутную дымку, поплывшую перед глазами. – Так нельзя…
— Что нельзя?
— Уводить отца и мужа из семьи!
— Он что, баран на веревочке? Уводить! Что ты глупости говоришь, мама! – Лиза, отмахнувшись от матери, подвинула Веронике стакан воды. – Успокойся! И подумай о счастье своей внучки, а не о ком-то еще.
— А будет ли оно, это счастье? – Вероника медленно допила воду и с размаху швырнула стакан о стену.
Свадьба была невеселой. Родители Владислава не пришли, отказавшись даже знакомиться с будущими родственниками. Виктор, который давно перебрался в другой город, тоже отказался приезжать, отдарившись новой квартирой для дочери. Лиза обставила ее мебелью, даже не спросив у Сони, нужно ли это ей. Впрочем, той было не до этого.
— Мама, посмотри! Платье – просто чудо! Я хочу его! – кружась перед зеркалом напевала Соня.
— Это платье называется «Фея».
Консультант свадебного салона доставала из коробки фату, чтобы показать ее Лизе. Она уже поняла, кто будет делать выбор.
— Просто знак, Соня! Помнишь, ты мечтала в детстве быть феей?
— Да! И теперь буду! И жизнь у меня будет – сказка! Все будет!
— Все будет… — откликнулась эхом Лиза, смяв пальцами тонкое кружево фаты.
Вероника, с трудом отстояв положенные минуты в ЗАГСе, вызвала такси и уехала домой.
— Плохо себя чувствую. Не хочу вам портить праздник.
Поцеловав внучку, она пошла к ожидавшей машине. Садясь в нее, Вероника обернулась. Соня приплясывала рядом с мужем, ожидая отмашки оператора, чтобы выпустить голубя, которого держала в руках. Вероника вдруг вздрогнула. Ей показалось, что внучка чем-то похожа на эту испуганную белую птицу, которая только и мечтает, чтобы вырваться из цепких пальцев, что держат ее так крепко.
— Что я могу, Господи… Теперь-то уже, что? – Вероника вдруг всхлипнула, но тут же взяла себя в руки. – Сил мне дай. Еще понадобятся…
С мужем Соня разошлась меньше, чем через год. Почти сразу после рождения дочери. Новая избранница Владислава была Сониной однокурсницей. Беременная Соня заехала в университет, чтобы оформить какие-то документы и застала мужа с новой пассией в пустой аудитории. Она молча шагнула назад, придержав дверь, но, не выдержав, все-таки шарахнула ею о косяк так, что зазвенели оконные стекла, а в соседних аудиториях захлопали двери.
— Что случилось? Что такое?
— Дезинфекцию пора провести. – Соня махнула рукой в сторону аудитории, из которой только что вышла. – Там таракан…
Забрав документы, Соня созвонилась с отцом и попросила его о помощи.
— Что, хвост поджала и бежать? – Лиза с укором смотрела на дочь. – А мозг ему вправить не пробовала?
— А зачем, мама? – Соня холодно смотрела на мать, перебирая вещи дочери.
— Потому, что это твое. Потому, что так правильно.
— Правильно? А что такое правильно, мама? Может быть правильно, когда тебе в ответ прилетает? Я всегда думала, что будет так, как хочу я. Но, никогда даже не задумывалась, а как это, когда хочет кто-то другой…
— Ты о чем?
— О том, что та, что была до меня, наверное, тоже чего-то хотела. Хотела, чтобы у ребенка был отец, чтобы у нее была любовь… А тут пришла такая волшебная я и решила, что ей все это ни к чему. А теперь кто-то решил так же про меня… Вот такое «правильно», мама…
— Глупости ты говоришь! Никогда не думала, что ты будешь в сложной ситуации вести себя, как обиженный ребенок.
— Да нет, мам. Ты не поняла. Я больше уже не ребенок, в том-то и печаль. Повзрослела феечка… Крылья больше не держат. Стала слишком взрослой…
Лиза говорила что-то еще, но Соня ее уже не слушала. Ей нужно было решить, как жить дальше.
Вероника паковала вещи, попутно вытирая слезы и присматривая за правнучкой.
— Ничего, солнышко! Мама у тебя сильная. Мы справимся…
Лиза с дочерью не поехала. Вероника, оставив ей ключи от своей квартиры, попросила было присматривать за цветами, а потом махнула рукой:
— Неважно. Главное, себя береги.
А спустя несколько лет по дорожке старого парка шла молодая женщина. Девочка, которая то бежала впереди, то брала за руку и что-то рассказывала, была так похожа на нее, что сомнений не было – это ее дочь.
— А еще смотри, что мы сегодня в садике делали! – малышка порылась в рюкзачке, который держала мать и вытащила оттуда палочку с приклеенной на конце звездочкой из мятой фольги. – Ой! Помялась…
— Что это, Ника?
— Волшебная палочка! Как у феи из сказки. Только… Помятая.
— И что? Подумаешь! – Соня расправила звездочку и взмахнула палочкой. – Видишь? Работает! Значит, ничего страшного!
— А откуда ты знаешь, что работает? – Ника открыла рот, глядя на маму. – Что ты загадала?
— Чтобы все у нас было хорошо! И все были здоровы!
— Не работает… — Ника опустила голову и насупилась. – Бабушка же в больнице.
— А вот и нет. Она уже дома.
— Правда? – Ника запрыгала на дорожке.
— Правда. Вот придем домой, и она тебя встретит.
– А, дай! Дай, пожалуйста! Теперь я! – она отобрала у матери палочку и, взмахнув ею несколько раз, что-то прошептала.
— Что ты загадала?
— Не скажу!
— Так нечестно! – Соня рассмеялась и поправила выбившиеся из-под шапки кудряшки дочери. – Я же тебе сказала.
— Ладно! Только одно скажу, а остальные не буду. Я много загадала.
— Хорошо. Так что ты загадала?
— Чтобы мы всегда были вместе… — Ника почти прошептала эти слова, и Соня опустилась на колени перед дочкой.
— Ника… Ты про бабушку?
Девочка молча кивнула.
— Я не могу тебе этого обещать. Я ведь не совсем фея. Так, чуточку. И не все зависит от нас в этой жизни. Но, мы можем быть вместе столько, сколько сможем. И любить друг друга даже тогда, когда не будем рядом. Ведь, когда ты идешь в садик или я иду на работу, мы друг друга все равно любим? И пусть мы не вместе почти весь день, но думаем друг о друге все время, так?
Ника кивнула и снова подняла палочку.
— Тогда я перезагадаю, ладно?
— Все, что хочешь!
— Я хочу, чтобы бабушка совсем-совсем выздоровела и мы были бы вместе долго-долго. Так можно, мам?
Соня поднялась с колен, отряхнула юбку и очень серьезно кивнула.
— Нужно! Это самое правильное желание! А теперь пойдем и покажем твою волшебную палочку бабушке. У нее наверняка тоже есть какое-нибудь желание. Пусть загадает. Она ведь настоящая фея.
— Правда?
— А то! Самая лучшая на свете!

источник