Томочка была из тех женщин, которых не просто приводят другим в пример — о таких складывают легенды! Вышла она замуж рано, за молодого курсанта-выпускника военного института и понеслось — гарнизоны, быт, щи-борщи, дети-пеленки, новые гарнизоны. Как она всё успевала — удивительно. Дом их сиял чистотой, холодильник был забит вкусностями даже когда денег на продукты не было, а сама Томочка всегда была образцом изящной женственности. И работать при этом успевала, и детьми заниматься.
— Настоящая женщина — завистливо вздыхали сослуживцы мужа — повезло тебе сказочно, Виктор!
А тот сиял ярче медного таза — так гордился домом и женой.
Понятно, что никакой личной карьеры Тамара сделать не могла. Какая уж тут карьера? Даже завершить учебу с таким графиком она не смогла — пришлось бросить на третьем курсе. А у молодого военного зарплата — слезы, так что бралась красавица Тамара за любую работу — то библиотекарем устроится в школе, то горничной в местное общежитие. Не брезговала ничем — главное, чтобы семья была в достатке и муж счастлив.
Другой жизни она не знала и знать не хотела — мама её так жила, бабушка. И так её учили жить с самого раннего возраста.
Подруг Тома тоже не заводила — некогда было. Да и с этими переездами люди менялись постоянно, не успевала привыкнуть. Она не скучала — дом их был постоянно полон гостей — муж приводил своих сослуживцев, знал, что можно нагрянуть и внезапно — жена всегда накормит-напоит, всех встретит. И те порой злоупотребляли её терпением. Впрочем, Томочка не роптала, хотя порой буквально падала с ног от усталости.
С женой одного из сослуживцев мужа — Людмилой она даже почти подружилась. Девушка та была хорошая, красивая, но абсолютно не приспособленная к гарнизонному житию-бытию. Томочка жалела её и взяла на своё попечение — помогала, чем могла, подсказывала. Но увы, Людочка сохла без привычной жизни горожанки. Походная жизнь в глуши оказалась совсем не по зубам и не по нраву девушке. Ей хотелось учиться, хотелось иметь стабильный быт и ездить на море. Нет, она была не профурсетка какая и мужа любила — Тамара это понимала. Ей и самой хотелось ездить отдыхать на море, но пока была лишь грязь и разбитые дороги. Нужно было терпеть и Томочка терпела, а вот Люда не могла.
И однажды подруга не выдержала и уехала домой. Муж её — Саша страдал, ходил к ним домой за утешением, вместе с ним собирались и прочие сослуживцы — все осуждали Людочку. И женщины — жены военных осуждали — как так можно бросить мужа, ишь, фифа какая — комфорт ей подавай! Тома не осуждала, но для себя не понимала, как можно вот так взять и поставить свои интересы выше интересов близкого человека.
А муж злился. Сказал, что нечего Томе с подругами яшкаться, ещё наберется глупостей от них. А ей и не надо было…
Со временем, жизнь устаканилась — муж дорос до высоких чинов, в семье появился хороший достаток и они осели в большом городе. Тома опять стала мечтать путешествиях и о море. Но сначала нужно было как следует обустроится.
Сначала квартиру хорошую нужно было купить и отремонтировать, потом дачу купили — опять ремонт — все должно быть идеальным. А мужу еще хотелось баню, чтобы приглашать друзей в гости. Посидеть по-мужски — банька, шашлычки, рыбалка. Тома следила за всем, растила помидоры и клубнику, крутила заготовки. Дети выросли уже, можно было и о себе подумать.
Но тут что-то сломалось в муже. Его вдруг заел быт.
Столько лет по гарнизонам, столько лет тянул лямку военного. 25 лет изо дня в день одно и тоже. Почувствовал Виктор вдруг, что старость подбирается, а в жизни его ничего интересного не было — гарнизоны, военные поселки, учения, да муштра с утра до вечера. А впереди — квартира, дача, да старая жена — жизнь прошла незаметно и похоже, никогда нормальная не начнется.
Стал Виктор окружать себя молодежью, новыми друзьями, присматриваться ко всему новому. Закрутился в этом новом мире и потихоньку дома все реже стал появляться. У мужчины в чинах, да при деньгах, которому еще и пятидесяти не стукнуло — много радостей может быть.
Тамара видела, что дело неладно, что муж меньше стал с ней общаться. А потом он стал уезжать часто. Говорил, что командировки. А однажды ей позвонила молодая девушка и прямо сказала, что они с Виктором любят друг-друга. Муж тогда ушел без скандала.
Хватило его пыла примерно на полгода. Одно дело быстротечные радости, другое — постоянно жить в мире, где тебе все непривычно — и еда невкусная, и постоянные тусовки быстро надоедают. Виктор был человеком по военному практичным — все должно быть по полочкам, а такое не каждая молодая профурсетка потянет.
Тамара приняла блудного мужа. Как-то само вышло — Виктор пришел, сказал что-то вроде — Ну, ты меня должна понять, я же мужчина — и вот он уже вновь рядом.
Не судите строго Томочку — за полгода она поняла, что не знает, как ей жить одной — любимой работы никогда не было, подруг не завела, вся её жизнь крутилась вокруг Виктора и собственного статуса хозяйки дома. Полгода, что прожила она одна, оказались пустыми днями. Тамара на автомате вставала, на автомате шла на нелюбимую работу, на автомате же покупала еду в привычных магазинах. Иногда забывалась и покупала больше. Зачем? Готовила тоже на автомате — зачем ей одной эти щи-борщи-пироги? Потом выбрасывала большую часть наготовленного.
Её в то время держали на плаву только дети. Но дети были уже взрослыми и у них была своя жизнь.
Знакомые судили о ситуации по-разному. Кто-то головой качал, но больше хвалили женщину — особенно восторгались сослуживцы мужа. Говорили — мудрая ты, Тома, женщина. В пример ставили. А она кивала, соглашалась — вот не думала она так познать, что такое женская мудрость.
Только страх поселился теперь черным пятном в её душе. И дальше все вроде было хорошо, а страх не отпускал — рос с каждым днем как опухоль. Начались панические атаки, нервные срывы.
Муж опять стал пропадать часто, но уже не уходил от Томы — жалел. Так и жили. Он делал вид, что все нормально и она делала вид, что все в порядке. Даже вопросов ему не задавала. Нет уж, Томочка женщина мудрая — лишь бы в семье тишь и гладь была. И шла за валокардином.
К лету, наконец, решили с мужем поехать вдвоем на юг, подумали — отдохнем, развеемся, можно будет даже освежить отношения. Отпуск предстоял длинный, Тамара накупила красивых платьев, босоножек, купальник купила утягивающий — чтобы животик не было видно. Даже про валокардин забыла. Чувствовала себя девочкой, собираясь в первый свой настоящий отпуск к морю.
А оно её не разочаровало — мягкое, ласковое. А здесь еще виноград, абрикосы, тепло, горы глядят на тебя с горизонта — счастье. Вот только с мужем ничего не складывалось. Выяснилось, что им абсолютно не о чем говорить. Виктору было скучно — через три дня он не хотел ходить гулять, через четыре — ему надоело купаться, а разговаривать им не о чем было уже на второй день.
В итоге муж прожил на море неделю и придумал себе какую-то новую командировку. Тома осталась одна в новой для себя реальности.
Вечером, в день отъезда мужа на набережной она встретила яркую, эффектную женщину, которая показалась ей знакомой.
— Томочка, ты? — яркая дама вплеснула руками и вдруг побежала к ней обниматься. Тома тоже охнула — это была та самая Людочка, бывшая Томина протеже, сбежавшая от тяжелой жизни.
Остальной отпуск они провели вдвоем — гуляли, купались, валялись под пляжными зонтиками с книгами. Людочка взахлеб рассказывала о своей жизни. О том, как училась, как строила карьеру, про мужей, которых после Саши было еще двое. Но увы, не сложилось ни с кем. Видимо не была Люда создана для семейной жизни.
— А может быть, я до сих пор по Саше скучаю. Может быть, он и был моя судьба? Права ты была, Томочка — надо было потерпеть. Жила бы как ты, уже генеральшей была бы.
«Генеральша» кивала и помалкивала. Да и что она могла сказать Людмиле?
Впервые за многие годы Тамара вдруг поняла, что она еще молодая женщина. Наверное, во всем были виновата Массандра и разноцветные хохотушки-бабули, отдыхавшие в санатории рядом, которые называли её и Людмилу «девочками».
А еще они постоянно ловили томные взгляды резвых старичков-отдыхающих. Бабули громко и преувеличенно ревновали, а Люда с Томой хохотали вместе с ними и обедали теплым, липким виноградом. А вечером пили такое же теплое и душистое местное вино и ловили всей кожей, пахнущий солью бриз.
Отпуск закончился и Тамара вернулась домой. Мужа не было — он был очередной раз в отъезде или где еще там — Тамара даже не строила догадок. Она села на красивый, холодный диван в своей идеальной квартире, которой так гордилась и впервые заплакала. Ей было страшно оттого, что скоро приедет муж, абсолютно чужой для неё человек. Это было уже иное одиночество, намного хуже того, которое настигло её когда муж ушел к другой женщине. У неё опять случилась паническая атака.
*****
Когда муж приехал, Тамары дома не было. Он открыл холодильник — тот был непривычно пуст — ни борща, ни обычных котлет — ничего. Он вошел в гостиную — никого. Только в спальне, на аккуратно заправленной кровати лежала записка:
— Я уехала жить на море. Насовсем.
